Хирургические убийства

— Фамильяр у чародея может быть только один, — пояснила Рика, — сейчас вы видели духовного слугу. Ласточка переносит души в загробный мир, вспомните нефритовое воплощение богини из Делящей небо, что вы так ловко сбросили выстрелом с пьедестала в Оккунари. Одна из младших служительниц бога смерти из нашего фамильного святилища заключила со мной контракт и добровольно поселилась в этом вот камне. Это — яшма «Слёзы перепёлки», она прекрасный проводник некромантической энергии, а чёрные точки помогают мне подпитывать заключённое внутри существо. В особых случаях я могу вызвать Проводницу душ и приказать ей, что, собственно, и случилось только что на ваших глазах. Боюсь, что мне самой отыскать и уничтожить демоническую частичку было бы сложно.

— Вы полны сюрпризов, Эрика, — проговорил коррехидор со странным выражением, суть которого ускользала от чародейки, — надеюсь, Эрнст получил достаточно, чтобы обрести сговорчивость и начать сотрудничество со следствием. Мы должны принудить его сознаться в убийстве.

— Предоставьте это мне, — проговорила очень довольная чародейка, — сознается, никуда не денется.

— Я бы не был так оптимистичен, — покачал головой Вил, — подробное описание его злодеяний со слов болеглота возымело строго обратное действие.

— Увидите, — пообещала Рика.

— Хорошо. Отдаю его в полное ваше распоряжение, — сказал коррехидор, но на всякий случай зарядил свой револьвер.

Рика деловито подошла к продолжающему пребывать без сознания Эрнсту и с определённой силой похлопала по щекам. Тот издал невнятный звук, более напоминающий стон, и приоткрыл глаза. Взор его всё ещё был затуманен болью. Мужчина попытался дёрнуться, но скованные позади спинки стула руки не позволили ему этого сделать.

— Спокойно, господин Яно, спокойно, — проговорила Рика приподнимая голову убийцы, — голова не кружится? Не тошнит?

— А идите вы знаете куда? — Эрнст резким движением отдёрнул голову, — без адвоката я не стану говорить.

— Станете, ещё как станете, — пообещала чародейка, — теперь, когда вы лишились своей защиты, вы, можно сказать, голенький в моих руках.

— Я уже сказал, — устало проговорил Эрнст и поглядел в сторону, — у вас на меня ничего нет. Уж не знаю, каким таким магическим образом вы узнали то, что было на складе, только без веских доказательств ни один суд в Артании слушать вас не станет.

— А мне никакие доказательства и не потребуются, — хищно улыбнулась Рика, — как и адвокаты тоже. Владение, хранение и использование любых частиц демонических сущностей попадает под юрисдикцию Коллегии магов. На фоне этого суда Королевский суд Артании — детские игрушки. Ну, повесят вас или дадут пятнадцать лет каторги, — девушка пожала плечами, — казнь и каторга не сравнятся с тем, что вас ждёт после суда магов.

— И чем же вы меня так пугаете? — Эрнст ещё пытался держать марку. Он сдул упавшую на лоб прядь волос и иронично вскинул бровь.

— Я не пугаю, — спокойно ответила Рика, — а информирую. За баловство с демонами полагается смертная казнь. Судить и казнить вас будем мы, Коллегия магов. Но вы ведь далеки от всех этих чародейских вопросов? — она наклонилась и заглянула мужчине в глаза, — я ведь права? Вы просто заказали склянку с изолирующим заклятием и всё?

— Да. К вашей шатии-братии я не имею ни малейшего отношения, — скривился Эрнст.

— Оно и понятно, — протянула чародейка, — в противном случае вы бы то, что лежало в комоде, даже палкой не тронули. Кстати, а что там было?

— Ни-че-го! — осклабился убийца, — ничего. Ничего нет и не было. А что почудилось господам из Королевской службы дневной безопасности и ночного покоя, мне неведомо. Они ворвались в дом почтенного врача и ветерана войны в Делящей небо, где я, как истинный патриот Артании выполнял свой воинский долг, разворотили магией мою мебель, оглушили меня, сковали наручниками и попытались вынудить признаться в преступлениях, которые я не совершал. Думаю, — он искоса поглядел на Вила, — самому влиятельному клану королевства очень придётся по сердцу статья в газете о художествах младшего сына.

— Вы так уверены в своей безнаказанности? — прищурилась Рика, а Вил, верный своему обещанию не вмешиваться, молчал и с видом полного безразличия крутил в руках револьвер.

— А вы столь наивны и юны, что пытаетесь застращать меня непонятно чем. Поверьте, юная дама, я пережил и видел такое, что вам и представить трудно.