Хирургическое вмешательство

Во рону надлежало оберегать отдел мониторинга не от коварных заграничных шпионов и тому подобных злодейских сил, а от студентов самого МГИТТ, пьяных пивом и всемогуществом.

Это было куда сложнее.

Даниль возблагодарил случай за то, что в пору безбашенности сюда не сунулся. Чем могло грозить столкновение с охранной системой Лаунхоффера, аспирант еще не разобрался, но сама система внушала благоговение перед конструктором. Дурак — устройство высокой пробойной силы, и разобраться с лифтом смог бы любой студент, находящийся в ладах с собственной внутренней энергией. А то и разбираться не стал бы, рванув в подвал через тонкий план.

Ворон сидел на плече маленькой профессорши и, кажется, задремывал от удовольствия; та кончиками пальцев поглаживала его блестящие перья. Даниль уставился на ее руку — маленькую, с младенчески тонкими, коротко обрезанными ногтями.

…Одновременно ворон был подвалом флигеля; и одновременно же — отдельной вселенной, ограниченной подвалом, даже не целым подвалом, лишь несколькими ярко освещенными коридорами, в которых там и здесь темнели провалы запертых, безнадежно запертых и никуда не ведущих дверей. Бесконечное множество подвалов во всех вероятностных мирах, беспредельная паутина коридоров с неоткрывающимися дверьми… смахивало на зримое воплощение отчаяния. Банька с пауками. Незавидная участь — заблудиться в сознании искусственной птицы. Конечно, беднягу бы нашли и освободили, но взаимоотношения со временем у ворона тоже были своеобразные, и сколько прошло бы по субъективному восприятию жертвы, а также чем все это кончилось для ее психики…

«Ящер — садист», — подумал Даниль и поежился. Он даже сейчас не чувствовал уверенности в том, что сумел бы вырваться из ловушки самостоятельно.

— Та дверь — подсобка, — по-хозяйски журчала Ворона, — за той, как написано, энергостанция, она на тонком топливе, от нее весь институт запитан, топливный элемент зарядили еще когда тут все строили, его на одно здание на тыщу лет хватить должно… Вот, тебе сюда.

…Она проходила насквозь. Адская птица сидела у нее на плече и радовалась ей; для Алисы противоестественно распространенное сознание ворона не было иллюзией, хотя не было, конечно, и непреодолимой преградой. С каждым шагом она как будто распахивала его, отводила в сторону — не брезгливо, как отводят пелены паутины, а почти с удовольствием, точно занавеси из тонкого шелка…

— Спасибо… Алиса Викторовна, — проговорил Даниль, оглядывая залу. — А этот… вещий птиц меня выпустит?

Она залилась смехом:

— Ну, коли впустил!

Ворон хрипло каркнул и, шумно хлопая крыльями, перелетел с ее плеча на один из выключенных мониторов.

— Он, кстати, не столько страж, — сказала она, — сколько хранитель информации, аналитик и прогнозист. Так что да, и правда вещий. Если что спросить надо будет, прямо у него спрашивай. Он тут все знает, что к чему! Ну, пока!..

Аспирант не успел ответить — пока он открывал рот, Алиса развернулась, крылато плеснув черной шалью, помахала ему рукой и пропала, отправившись через совмещение точек куда-то к северо-востоку от института. Точнее Даниль определять не стал. Он с тяжким вздохом выдвинул стул и смахнул пыль с ближайшего монитора. Просторная, с низким потолком комната напоминала помещение постапокалиптического интернет-кафе, оставленного людьми ввиду падения поблизости нейтронной бомбы. Ряды столов с компьютерами, офисные серые стулья, офисные же стеллажи, слой пыли повсюду. Для художественной цельности картине не хватало скелета или двух. Впрочем, их с успехом заменял живой, хоть и искусственный ворон — говорят, аналитик и прогнозист…

Птица смотрела холодно и внимательно.

— Чего уставился, невермор? — беззлобно проворчал Даниль. — Слышь, ты в курсе, какие в Чили существуют города?

Он был готов к тому, что ворон Лаунхоффера заговорит, но тот не издал ни звука и даже не шевельнулся.

— Ладно, — согласился аспирант. — Как хоть включается это все?..

Ворон отвернулся. Сергиевский понял это в том смысле, что не уметь включить компьютер может только клинический идиот, и был прав. В отличие от мистического лифта, все положенные кнопки тут имелись. Пока компьютер грузился, Даниль развлекался мыслями о том, знают ли в Минтэнерго, как выглядит их отдел мониторинга и кто в нем работает, придя к выводу, что даже и узнай министр об этом, возражать бы не стал. Функцию свою отдел наверняка выполняет, а требовать порядка и дисциплины от такого заведения, как МГИТТ… как ни крути, но даже у министров есть карма.

Программа-карта запустилась сама, вместе с операционной системой: «Parafizika Map 2.89», дикое сочетание транслита и английского. Писали программу люди, не интересовавшиеся дизайном и общей дружественностью интерфейса, и от одного вида карт в восьмицветном режиме, каких-то жутких окошек с текстом и бесчисленных неясного назначения меню Данилю остро захотелось спать, есть и домой. Идти куда-то вместе с Алисой было так приятно, что он дошел бы, наверно, до Северного полюса, но Ворона убыла восвояси, забрав и нежное наваждение, и необыкновенную ясность мысли.