Хищева невеста (СИ)

— Позови скорее парней крепких, надо моего мужа перетащить к дому нашему! — Обрадовалась Пёся.

Вскоре появились несколько крепких укуйников, подняли с усилием, понесли своего защитника к логову его. Устроили на лежанке, шапки стащили.

— Ты уж о нем позаботься… — Просит один.

— Я жена его! — Нахмурилась Пёся, мази свои доставая. — Позабочусь.

— Что надо будет, обращайся, Хозяюшка.

…Помощи не потребовалось. Через несколько часов очухался Чудо Лесное, хлопает удивленно глазами, явно не понимает, где он и что случилось с ним. Прижалась к нему Пёся, плачет и смеется одновременно, расцеловывает.

— Победил ты всех! Саму Смерть обманул, ко мне вернулся!

Спросил что-то муж, скривился, закашлявшись, попытался встать. На грудь ему бросилась Пёся.

— Не смей вставать, чуть к праотцам не отправился, а уже рвется куда-то!

Поднял Зверь дрожащую лапу, тронул повязку, скривившись, понял, что ему жена говорит. Глаза устало прижмурил, положил ладонь на ногу жены своей, словно попросил рядом быть и уснул, но в этот раз уже спокойно дыша, почти не задыхаясь. Через три дня уже и не хрипел почти Зверь Лесной. Нарадоваться на мужа Пёся не может, обнимает, отойти надолго боится.

— Люблю тебя, родной мой, люблю, — то и дело, на ответ не надеясь, повторяет девка. И в какой-то момент вдруг муж ее дивный, лакомясь обедом, как скажет в ответ:

— Знаю. Тоже люблю.

В этот момент поняла Пёся — все у них будет прекрасно. Как в сказках старых. Может, и про нее когда-нибудь будут сказку рассказывать, как про невесту Чудища Лесного…

====== XIX. Год спустя ======

Год прошел со сражения с войском князевым — словно и не видели.

С укуйниками Пёся сдружилась. Да и те любят Хозяйку Лесную, ласковую да нежную, и мужа ее страшного, но справедливого. Любовь Пёськина к мужу Лесному нисколько не угасла, только сильнее разгорелась.

Через три недели после сражения с дружинниками князевыми и вовсе Чуж, не удержавшись, снова к сестренке названной прибежал, подкараулил там же, где в прошлый раз подругу встретил. Поймал за рукав, и как начнет, захлебываясь, рассказывать:

— Князь гонца прислал!

— Что, опять?! — Взвыла возмущенно Пёся, руки в бока уперев. — Сколько можно?! Еще дружинники?!

— Нет! — Как захохочет Чуж. — Наоборот, не будет никаких дружинников! Решил князь эти леса мужу твоему пожертвовать в дар! Чтоб он разбойников гонял, а мирных людишек не трогал! Мол, коли воин такой славный решил тут поселиться — то грех ему, полководцу мудрому, людей зазря гробить, если можно миром договориться! Дань обещался платить, если разрешит чудище твое через леса по дорогам ездить, да лихих людишек будет окорачивать!

— Я с ним поговорю! — Надменно нос вздернула Пёся — не абы кто она, а Хозяйка Леса, пристало ей не сразу ответ давать, а с мужем советоваться.

Не против муж оказался, лапой махнул в сторону черепов горы — тела дружинников, как только оправился от раны, собрал, головы поотрывал, очистил, любуется теперь изредка на коллекцию свою — и башкой согласно мотнул. Мол, дань так дань.

Из леса Пёся вышла, по деревеньке гордо прошлась — ох, как душу-то зависть сеструх названных греет! И объявила:

— Согласен муж мой славный! Не только сильный да храбрый, но и мудрый зело! Не будет он вреда люду простому чинить, ежели и вы нас обижать не будете. А коли попробуете — так знайте, череп лишний мужу забрать у вас не сложно будет. Так князю и передайте.

Понял все гонец, в седло вскочил, умчался по дороге прочь. А вскоре и дань доставили — мехами, серебром да златом. Посмеялась Пёся, в деревне на подарки княжеские все, что для дома нужно, выменяла, только меха и оставила, чтоб на чем спать-почивать было.

Хорошо с тех пор зажили! Разбойники, правда, кончились быстро — не дураки люди окрестные оказались! Но муж, словно бы кровью напившись, не рвется больше никуда — охотится на дичь разную, отдыхает, с женой милуется да гордо по лесу ходит, уже под маскировкой своей диковинной не прячется.

За год пещера необжитая в дом уютный превратилась. Своеобразный, конечно, дом — со стеной черепов напротив кровати супружеской… Но видела Пёся — тревожит что-то мужа ее любимого. И однажды поняла, что именно.

С неба колесница серебристая в ночь беззвездную слетела, широким хвостом небосвод перечеркнула. А через час подходит к ним тень прозрачная. Не шевельнулся даже муж Пёськин, с лавки широкой, уличной не поднялся. Сидит, супругу обнимает, нарочито внимания на пришельца не обращает. Женщина молодая тоже вставать не спешит — раз муж знаков почета гостю не оказывает, так и ей не следует. Спицами постукивает, из шерсти теплой свитерок вывязывает, к мужу плечом привалившись. Тоже делает вид, что не видит никого.