Хищная птица-любовь

Тот неуверенно кивнул.

– Ты хочешь сказать, есть причина, почему ее не было на работе? – спросил Федор, присматриваясь к Савелию. – И ты считаешь, что это важно?

Он называл Савелия Дельфийским оракулом, которого нужно толковать. Савелий – прекрасный человек и замечательный редактор, но выражать мысль внятно ему не дано, он никудышный оратор. Федор насобачился, по выражению капитана, толковать словеса Савелия, причем на пустом месте сочинять целые теории, которые не налазят на голову. Капитан только вздыхает, слушая эту парочку…

– Ты сам говорил, любая мелочь важна. Я вот еще что подумал… – Савелий запнулся. – Вот это все… муж, жена, эта девушка… убийство вытекает отсюда? Из треугольника? Все-таки жена?

– Черт знает, из чего оно вытекает! – не выдержал капитан. – Может, из треугольника, может, из квадрата. Она хотела замуж, а босс телился, вот она и давила, то на супругу, то на него. Может, хватит? Новый год на носу, снегу навалило в кои веки… А в кино пошла одна, потому что они поссорились. Потому и работу прогуливала, причем не в первый раз. Если ты хочешь сказать, что они поссорились и он ее задушил, то… Мысль, конечно, интересная, но на мотив не тянет. Как тебе известно, Савелий, милые бранятся – только тешатся. Ты заметил, что после скандала секс активнее? – Савелий смутился и побагровел. – Чертов кинотеатр! – переключился капитан. – Весь кайф испортил. За что пьем? – Он поднял бокал с пивом. – Савелий!

– За Новый год!

– Вах, как сказал! – восхитился капитан. – Сразу видать творческую личность. За Новый год!

Они выпили. Митрич, наблюдавший издали из своего бара-аквариума, встрепенулся и достал с полки пузатую бутылку коньяка…

… – Федя, приходи к нам послезавтра, – сказал Савелий, когда они уже расходились, стояли у заведения Митрича, прощаясь. – Зося будет рада, и дети… они тебя очень любят. Или ты со своими? Человек не должен быть один.

– Он ни с кем! – сказал капитан. – А то ты философа не знаешь. Сам по себе, как кошка. Будет гонять в Интернете до самого утра и дуть кофий, ему по барабану – что Новый год, что старый. Если хочешь, философ, можешь с нами, с… додиками! – Капитан удержался от крепкого словца и смачно сплюнул.

– Смотрите, какая луна, – Савелий задрал голову.

Федор и капитан Астахов тоже уставились на луну. Пока они сидели у Митрича, снег прекратился и небо прояснилось. Оно было чистым, без туч, странного серо-черного цвета, а прямо над их головами висела луна – как чье-то бледное невнятное лицо. Это лицо внимательно смотрело на них темными провалами глаз.

– Прямо мороз по коже, – сказал капитан. – Завыть хочется. Все, разбегаемся. С Новым годом, с новым счастьем!

– Мы так и не решили насчет Магистерского, – вспомнил Савелий.

– В новом году! – крикнул уже издалека капитан Астахов, и Савелий с Федором остались одни. Улица была пустынна, в природе стояла странная настороженная тишина…

Глава 20. Возвращение

Возгласами звонкими

Полон экипаж.
Ах, когда же вынырнет
С белыми колонками
Старый домик наш!

Марина Цветаева. Приезд

Раису Витальевну встречал муж. Мэтр Рыдаев передал ее с рук на руки. Максим Кусков, поникший и похудевший, прячущий глаза, неуклюже ткнулся носом в щеку жены. Раиса Витальевна казалась каменной. Она постарела, вокруг глаз разлилась нездоровая синева, и резче обозначились морщинки в уголках рта. На висках проступила убедительная седина.

– Может, к нам? – неуверенно предложил Кусков, поворачиваясь к адвокату. – Посидим, поговорим…

– Я бы с удовольствием! – с энтузиазмом соврал Рыдаев. – Но через полчаса у меня встреча, надо бежать. Еще увидимся. – Он похлопал по спине безучастную Раису Витальевну, пожал руку Кускову, поздравил супругов с Новым годом и стремительным шагом удалился.

– Ты меня ненавидишь? – Кусков повернулся к Раисе Витальевне, когда они уже выехали из города. – Я очень виноват…

Жена не ответила. Сидела, полуотвернувшись, и безучастно смотрела в окно.

– Я сделал мясо с овощами, как ты любишь. Нам о многом нужно поговорить.

Каменное молчание в ответ. Они въехали в поселок, утопающий в снегу.

– Нас совсем завалило, – предпринял еще одну попытку Кусков. – Сыплет днем и ночью. Я несколько раз расчищал дорожку, представляешь? На подоконниках намело сугробы! Сейчас растопим камин, посидим…

Он распахнул дверь, пропустил ее вперед. Раиса Витальевна вошла в прихожую и остановилась. В доме было холодно и темно.

– Сейчас включу батареи! – Кусков метнулся из прихожей.

Раиса Витальевна расстегнула шубу, сняла, повесила на вешалку. Мирка вышла, потягиваясь, уставилась желтыми фарами. Раиса Витальевна нагнулась и протянула руку. Кошка отскочила и зашипела.

– Знаешь, дом без тебя опустел, даже возвращаться не хотелось, честное слово! – Муж появился на пороге. – Мирка ходила, заглядывала во все углы, искала…

– Я хочу принять ванну, – сказала Раиса Витальевна. Это были ее первые слова после освобождения.