Хищник

Гектор взял со столика на своей стороне кровати наручные часы и взглянул на циферблат. Его руки все еще дрожали. - Боже мой, уже почти три часа ночи!- Он потянулся к Джо Стенли и прижал ее к своей обнаженной груди. Через некоторое время его дыхание успокоилось. С рефлексами тренированного воина он стряхнул с себя изнурительные последствия ночного кошмара и прошептал ей: "я приношу свои извинения за аларумы и экскурсии, любовь моя. Однако ущерб уже нанесен. Мы оба бодрствуем, так что вполне можем воспользоваться моментом.’

- Ты неисправим и неутомим, Гектор Кросс’ - чопорно сказала она ему, но даже не попыталась сопротивляться его рукам; напротив, она прильнула к нему и нашла его губы своими.

‘Ты же знаешь, что я не понимаю больших слов, - сказал он ей, и они снова замолчали. Но через мгновение она что-то пробормотала ему в рот, не отрываясь от него.

- Ты меня напугала, дорогая.’

Он поцеловал ее крепче, словно желая заставить замолчать, и она подчинилась, почувствовав, как его мужское достоинство напрягается и набухает у нее на животе. Она все еще чувствовала сладость от их предыдущих любовных ласк и почти сразу же захотела его так же сильно, как и он ее. Она перекатилась на спину, обхватив его руками за шею, и когда она потянула его на себя, то позволила своим бедрам раздвинуться и потянулась к нему бедрами, задыхаясь, когда почувствовала, как он глубоко вошел в нее.

Это было слишком сильно, чтобы длиться долго. Они быстро и неудержимо взобрались вместе на головокружительную вершину своего возбуждения; затем, все еще Соединенные, они нырнули через нее в бездну. Они медленно возвращались из далеких мест, куда их несла страсть, и ни один из них не мог говорить, пока их дыхание не успокоилось. Наконец ей показалось, что он заснул в ее объятиях, пока он не заговорил тихо, почти шепотом:’

Она была готова к этой лжи. - Ничего связного. Только какая-то дикая тарабарщина, не имеющая никакого смысла.- Она почувствовала, как он расслабился рядом с ней, и продолжила свою шараду: - и вообще, что тебе снилось?’

‘Это было ужасно’ - торжественно ответил он, и его смех был почти скрыт под серьезным тоном. - Мне приснилось, что я вытащил крючок изо рта пятидесятифунтового лосося.’

Это было невысказанное понимание между ними. Они пришли к этому как к единственному способу сохранить хрупкий свет своей любви друг к другу. Джо Стенли была с Гектором во время охоты за двумя мужчинами, которые убили его жену. Когда им наконец удалось захватить их в арабском замке, который они построили для себя в глубине джунглей Центральной Африки, Джо ожидала, что Гектор передаст обоих убийц властям Соединенных Штатов для суда и наказания.

Джо была юристом и безоговорочно верила в верховенство закона. С другой стороны, Гектор сам устанавливал свои правила. Он жил в мире насилия, где за зло мстили с библейской жестокостью: око за око и жизнь за жизнь.

Гектор казнил первого из двух убийц своей жены, не прибегая к помощи закона. Это был человек по имени Карл Бэннок. Гектор скормил его своим домашним крокодилам на территории арабского замка, где Гектор его и задержал. Огромные рептилии разорвали живое тело Бэннока в клочья и сожрали его. К счастью, Джо не присутствовала при поимке и казни Карла Бэннока. Так что впоследствии ей удавалось притворяться, что она ничего не знает о содеянном.

Однако она была с Гектором, когда он поймал второго убийцу. Это был бандит, который использовал псевдоним Джонни Конго. Он уже был приговорен Техасским судом к смертной казни, но ему удалось бежать. Джо яростно вмешался, чтобы помешать Гектору кроссу во второй раз взять закон в свои руки. В конце концов она пригрозила прекратить их собственные отношения, если Гектор откажется передать Конго правоохранительным органам штата Техас.

Гектор неохотно подчинился ее требованиям. Это заняло несколько месяцев, но в конце концов техасский суд подтвердил первоначальный смертный приговор Джонни Конго и также признал его виновным в дальнейших многочисленных убийствах, совершенных после его побега из-под стражи. Они назначили дату его казни на 15 ноября, до которой оставалось всего две недели.

Господи Иисусе, Джонни, что случилось с твоим лицом?’

Шелби Вайс, старший партнер Хьюстонской юридической фирмы "Вайс, Мендоса и Бернетт" – или "Еврей, Уэтбек и Оса", как любили называть их менее успешные конкуренты, - сидела в маленькой кабинке в здании 12 отделения Аллена Б. Полунского в Западном Ливингстоне, штат Техас, иначе известном как камера смертников. Стены по обе стороны от него были выкрашены в выцветший лимонно-зеленый цвет, и он говорил в старомодную черную телефонную трубку, которую держал в левой руке. Перед ним лежал желтый блокнот для юридических записей и ряд заточенных карандашей. По другую сторону стекла перед Вайсом, в кабинке точно таких же размеров, но выкрашенной в белый цвет, стоял Джонни Конго, его клиент.