Хищник

        Его собственная грудь поднималась и опускалась немного быстрее, дыхание омывало ее лицо, запах мускуса и чего- то лесного окутывал ее в непосредственной близости.

        Внезапный звонок телефона прервал оцепенение.

        Морана моргнула, мысленно встряхнувшись, и прочистив голову. Убрав руки прочь от его рук, она достала телефон из кармана. Его рука осталась на месте.

        Она посмотрела на номер вызывающего абонента и замерла. Ее отец.

        Лёд наполнил ее, полностью охладив ее перегретую систему. Трещина в ее контроле затянулась , когда она выпрямилась и потянулась прочь от его хватки. Его пальцы согнулись один раз, прежде чем он ослабил хватку, отпечаток его прикосновения опалил ее кожу, призрак ощущений

поразил плоть. Затылок запылал.

        Не говоря ни слова, она повернулась в сторону и поспешила вниз по лестнице, каждый ответ в ее тело снова находился под ее жестким контролем, как всегда, кроме как с ним.

        Глубоко выдохнув, стоя на кухне, Морана ответила на звонок и промолчала.

        — Ты слиняла, — холодный голос отца прозвучал в ее реплике, и Морана жестко села на табурет, стараясь не выражать ни эмоций, ни голоса.

        — Я сказала, что буду, — ответила она, не дрогнув тоном.

        — Кто был байкером? — спросил ее отец, сдерживая гнев в голосе.

        Морана не удивилась, что его охранники сообщили о человеке, который помог ей сбежать.

        — Какой байкер ? — она спросила.

        Наступила пауза.

        — Когда ты вернешься?

        — Не знаю, — сообщила ему Морана. — Не этой ночью.

        Может, никогда.

        Еще одна пауза.

        — Где ты?

        Морана глубоко вздохнула.

        — Поскольку ты не можешь этого понять, я объясню тебе, отец. Я не собака, которую ты думаешь, что можешь посадить на поводок. Я независимая женщина, и если я скажу, что не вернусь сегодня вечером, значит я не вернусь. Я знаю, что ты спрашиваешь не из-за заботы.

        — Твоя независимость — это иллюзия, которую я позволил тебе поддерживать, Морана, — сказал ее отец пугающим тоном. — Я узнаю, кто он. И прикажу его убить.

        Впервые за время разговора Морана почувствовала легкое веселье. Она ненавидела Тристана Кейна, но мысль о его столкновении с ее отцом почему-то не казалась лучшим выходом для ее отца. И ей должно было быть плохо из-за того, что она не болела за свою плоть и кровь. Все, что она чувствовала, был холод.

        — Удачи, отец, — сказала Морана и отключилась, положив телефон на стойку.

        Ее тело резко упало, как только она вздохнула.

        Она почувствовала его позади себя и повернулась. Он стоял в свободных спортивных штанах и черной футболке, довольно задумчиво глядя на нее. Морана почувствовала, как ее волосы встают дыбом. Она подняла брови.

        — Что?

        Он молчал некоторое время, прежде чем направиться к большому холодильнику.

        — Итак, твой отец водит тебя к своим друзьям и пытается посадить тебя на поводок, — сказал он, и в его голосе было ясно слышно тяжелое отвращение. — Интересный человек.

        Морана стиснула зубы.

        — Кастрюли и чайники. Забыл, сколько раз ты пытался контролировать меня, мистер Кейн? Я могу напомнить, если хочешь, — произнесла она намеренно вежливым тоном.

        Он замер на пути к холодильнику.

        — Я совсем не похож на твоего отца, мисс Виталио.

        — На самом деле это неправда, — прокомментировал Морана. — Вы оба пытаетесь контролировать меня и угрожаете убить меня. Что такого особенного в вашем различии?

        — Ты не захочешь это знать,

        Морана склонила голову, ее глаза сузились. В этом заявлении было что-то скрытое. Она попыталась коснуться его пальцем, но, к ее большому разочарованию, это полностью

ускользнуло от нее.

        — На самом деле, я думаю, что знаю.

        Тристан Кейн снова повернулся к холодильнику, и по какой-то причине у нее возникло ощущение, что он прикусывает язык, чтобы не заговорить.

        Ладно.

        — Итак, кто накачал меня наркотиками, — спросила она, готовая потребовать ответов.

        — Один из барменов, — ответил он, вытаскивая замороженную курицу и овощи из морозилки и ставя их на прилавок.

        Морана почувствовала, как удивление снова поразило ее, видя легкость, с которой он передвигался по кухне, с такой же легкостью, как в поле пуль. Она видела, как он взял разделочную доску и нож.

        Он готовит.

        Тристан «Хищник» Кейн готовит. Неужели чудеса никогда не прекратятся?

        Не обращая внимания на странное ощущение в груди, она сосредоточилась на вопросах.

        — Почему он накачал меня наркотиками?

        Нож остановился над куском курицы, завис в воздухе, когда он посмотрел на нее. Его челюсти сжались, знакомая ненависть, которую она столько раз видела в его глазах, вспыхнула, прежде чем он обуздал ее. Сегодня он почему-то держал ее под контролем.

        Озадаченная, Морана поиграла со своим телефоном, ожидая ответа.

        Двери лифта открылись, когда он разжал челюсть, чтобы что-то сказать.

        У людей был худший момент!

        Данте вошел в комнату, его высокое мускулистое тело было заключено в темный костюм, а волосы зачесаны назад. Его темные глаза обратились к ней, а затем он посмотрел на Тристана Кейна, какое-то безмолвное выражение переглянулось между ними и снова вернулось к ней.