Хищник (СИ)

- Их завалили всех. Всех шестерых. И тех двоих, которые похитили бабки и тех, которые привезли мою невесту мёртвой. У меня серьёзные связи. Того, кто убил её - я грохнул сам. Лично. Но для меня всё это уже ничего особенно не меняло. Её больше не было. А виновата она была только в том, что была моей женщиной. Это было четыре года назад.

Похолодев, я смотрю в его ледяные серые глаза... и не знаю, что и сказать. Мне дико страшно и это всё, что я понимаю сейчас.

- Я нашёл тебя в ночном клубе просто потому, что ты всегда под наблюдением. Только вот я, с головой погрузившись в работу, чтобы хоть как-то унять тягу к тебе, дал слабину, потому что не ожидал, что ты вот так уедешь. И паниковал страшно. Боялся за тебя, пиздец как. Потому что твой отец, Даринка, вляпался в подобную же вещь. А ещё потому, что ты живёшь со мной. Просто сейчас со мной - для тебя безопаснее, чем без меня.

Не в силах ни пошевелиться, ни сказать что-либо, я чувствую только холодный, липкий страх.

- Я влюблён в тебя. Но у меня опасный бизнес, Дарина. И я не завожу отношений. Как только я пойму, что ты в безопасности касательно той ситуации, ты уедешь. Думаю, что где-то через неделю. Квартиру я тебе уже купил.

Глава тридцать вторая

Возвращаюсь с ним домой в подавленном состоянии. За всю дорогу мы не проронили ни слова. Его пугающая история произвела на меня такое сильное впечатление, что я просто не способна сейчас разговаривать. Он это понимает. Чувствует. И, наверное, молчит тоже поэтому.

- Мне нужно работать, - едва вымыв руки и выйдя из ванной, тихо бросает он. - А тебе - отдохнуть. Поспи.

В глаза не смотрит. Общения избегает тоже. Сейчас мне это очень в тему. Я общаться сейчас просто и не смогу. За последние сутки произошло столько всего, и всё это было так сильно эмоционально, а временами так дико страшно, что сейчас я хочу только одного: забраться после душа в постель и укрыться одеялом с головой. Без телефона. Без всего.

Закрыть глаза и заснуть.

Не потому, что хочу спать. Я просто хочу хоть немного покоя.

Слишком много событий. Слишком много эмоций.

Слишком много мыслей.

Я просто хочу спрятаться.

И так и делаю.

Но сон не идёт. А мысли принимают совсем другое направление.

Я как-то сама собой перестаю думать о себе.

Даже Сашка с её улыбкой в ночном клубе воспринимается теперь, как воспоминание о девчонке, которая по сути - человеком мне близким и не была. По сути, я ведь её даже толком и не знала. Мы не успели подружиться. Дружила она не со мной. Может оно и к лучшему.

И в мыслях моих теперь - только Сергей.

Представляю себе, как он страдал потом. Потом, после того, о чём мне рассказал. Рассказал с грустью, но без жалости к себе, без оправданий, без попыток как-то меня оттолкнуть. Он рассказал об этом потому, что хочет меня уберечь. И я не думаю, что теперь - дело только в его чувстве долга перед моим отцом. Теперь дело уже в нас. Он боится этого "мы". Не за себя боится. За меня.

Его признание в любви - было и прощанием. Он вновь выбрал дистанцию. Я получила то, что хотела. Он предупреждал. И, наверное, теперь ему плохо. Потому что он лишь убедился в своей правоте. Дескать, он - не тот, кто мне нужен.

А я чувствую иначе.

Он мне нужен. И я ему нужна. Теперь я это знаю.

Нужна больше, чем когда-либо.

И вряд ли я буду кому-то так нужна, как ему.

Он - безумно, безудержно одинок.

Тополь среди пустыни.

Он не заводит отношений не потому, что он - принципиальный холостяк. Он просто надел когда-то на себя эту маску. Даже не маску. Костюм.

Он, такой большой и опасный, такой сильный и влиятельный, такой властный и суровый - боится. Боится подставить ту, к которой неравнодушен.

Сколько раз он так прервал начинающиеся отношения?

Пусть даже и не говоря ни слова из той истории, которую рассказал мне?

Сколько раз мысленно он отказался так от заботы и ласки, от нежности и банального внимания любящей его женщины к нему, уставшему на работе, ищущему смыслы там, где вокруг - лишь волки и акулы капитализма?

Сколько раз он выбрал остаться одному, потому что решил, что такова его доля?

Я была подростком, когда видела его в доме отца и иногда у отца на работе. Я видела сурового, молчаливого и хмурого мужчину. Мужчину, которого побаивалась и которого не считала приятным человеком. Закрытого, мрачного, напряжённого.

А кто открылся мне, когда я узнала о гибели Сашки?

Мужчина чуткий, человечный и заботливый. Сильный, добрый и нежный.

Который убаюкал меня, чтобы я заснула, не терзаясь страшной новостью.

А ведь я могла увидеть это раньше.

Он ведь бережно относился ко мне, даже тогда, когда я, не предупредив его, уехала тусить в ночной клуб.

Страстный, темпераментный любовник, который, видя меня до этого, боролся сам с собой просто потому, что очень меня хотел, но не мог себе позволить ворваться в мою жизнь больше, чем уже вошёл в неё, взяв меня под опеку.

Волевой и мужественный человек. Настоящий, искренний и безумно одинокий. Просто за его волей и силой его одиночество трудно было разглядеть. Тем более, такой эгоистке, как я.