Хищник. Том 1. Воин без имени

Теодорих нахлобучил на голову шлем, подхватил контус, который положил в сторонке, пока мы ели, и поспешил прочь. Я надел свой шлем и последовал за ним. Не успели мы выскочить из дверей дома, как услышали другой звук. Это было низкое гудение, от которого, казалось, завибрировал воздух вокруг. Теодорих побежал по улице, которая вела к воротам, я за ним. Пока мы бежали, звук стал выше, напоминая своего рода песню без слов, а затем перешел в резкий визг. Остроготы, мимо которых мы бежали, дружно вскочили и теперь топтались на месте, вид у них был ошалевший, в руках воины сжимали оружие. Большинство наших офицеров вытянули шеи, с любопытством выглядывая из-под защиты домов в сторону ворот. Теодорих же, не останавливаясь, помчался прямо на край открытого пространства перед входом. Но никаких стрел сверху зубчатой стены не выпустили; сарматы, должно быть, были сбиты с толку и смущены, как и наши люди.

Когда я догнал Теодориха, он показывал на что-то, смеялся и отплясывал какой-то жизнерадостный танец. Этот таинственный, сотрясающий воздух звук шел от ворот, потому что они покосились и слегка деформировались в тех точках, куда мы с воинами засунули сосуды; их скрип напоминал жалобную агонию. Теперь визг смешался с другим звуком — скрипом изгибающегося прочного старого дерева: раскалывалась от страшного напряжения древесина, визжали сгибающиеся гвозди и скобы. Я увидел и услышал, как железные крюки и скобы с неприятным скрежетом и звоном выскакивают из балок в разных местах.

Внезапно самая слабая часть ворот, калитка, в правой створке изогнулась и частично сломалась. Калитка, разумеется, была такого размера, чтобы в нее мог пройти один человек. Когда она раскололась, мы разглядели, что вверху изнутри она была блокирована поперечной балкой. Но теперь калитка представляла собой груду деревянных обломков, очистив которую можно было проделать вход шириной с тело человека и высотой в половину его роста.

Теодорих тут же повернулся и прокричал ближайшему turma пехотинцев:

— Десять человек с мечами! К воротам! Ломайте калитку! Проберитесь внутрь и снимите поперечину!

Первые десять человек из этой колонны, не колеблясь, ринулись вперед по открытому пространству. Часовые сарматов уже настолько пришли в себя, что смогли послать вниз град стрел. Таким образом, только девять человек добрались до ворот, а мы с Теодорихом тем временем спрятались за углом ближайшего дома. Первые воины, которые дошли до покосившейся калитки, принялись кромсать ее мечами и отрывать куски дерева руками; один за другим все девять воинов наклонялись и устремлялись в раскрывшийся проем. Хотя они знали, что это равносильно самоубийству, но все равно рвались вперед.

Теперь Теодорих закричал:

— Давайте таран!

Обтесанный конец тарана высунулся из-за ближайших домов, где его до времени прятали. Тем, кто нес его, пришлось медленно разворачивать длинный ствол, огибая угол. Но когда они оказались на главной улице, которая вела в нашем направлении, возглавлявший их воин рявкнул:

— Левой! Правой! Приготовиться! Левой-правой! Левой-правой, бегом!

Огромный таран приближался к нам по улице с невероятной скоростью, поскольку несло его множество воинов.

Хотя только что на наших глазах девять человек пролезли в ворота и никто не мог сказать, что там может с ними произойти, Теодорих не остановил тех, кто нес таран. Он повелительно взмахнул своей пикой, ткнув ее концом в сторону ворот. Король имел в виду, что воинам не следует останавливаться в ожидании его дальнейших приказаний, а надо продолжать свой безудержный бег. Из этого следовало, что им придется бить по воротам без всякой защиты до тех пор, пока те не откроются, не ослабнут, даже в том случае, если ворота будут стоять так же крепко, как и раньше.

Однако, как только ворота все-таки подались внутрь, в них образовалась щель. Она была шириной всего лишь в три ладони, но я смог рассмотреть сквозь эту щель, что происходило внутри. На самом деле, как мы скоро поняли, там одновременно случилось несколько вещей. Наши девять воинов пролезли в калитку и обнаружили — как ранее уже предполагал Теодорих, — что оказались между двумя воротами, причем вторые ворота прочно заперты. Тем не менее, как и было приказано, они начали старательно сбивать две огромные поперечины на внешних воротах, прикрепленные к впадинам в стенах арки и скобам на створках ворот. И тут вдруг, словно по волшебству, внутренние ворота стали открываться. Стражники-сарматы опрометчиво выбрали именно этот момент, чтобы проверить, что за странный шум они услышали снаружи.