Хищник цвета ночи

Пять. Сердце ёкнуло, но всё обошлось. Отправив одного обратно в сугроб, Н’Ери выбил ножик и швырнул горилообразного бандита к четвёртому, так же звонко приложив о стену.

А Ник… Ник всё это время виделся лишь неясной тенью, размытым движением. И только когда всё было окончено, бандиты остались лежать на земле, корчась от боли, он остановился, поправляя сбившееся пальто, сжимая и разжимая кулаки.

Опасность миновала.

Не теряя больше ни секунды, выскочила из машины и бросилась бежать прямо к хищнику. Бежать на каблуках было сложно, ноги подворачивались, каждая ямка или колдобина грозила тяжелыми травмами, но я всё равно бежала.

А потом вдруг остановилась.

Нас отделяло друг от друга всего полметра. Едва слышно стонали и ругались бандиты. Шумел ветер, играя в волосах и рассыпая снежинки. Шапку я так и не надела, продолжая беспомощно сжимать её в руках.

— Ну и зачем ты вышла? — спросил Н’Ери.

В его голосе не было злости и раздражения, скорее холодная заинтересованность.

А я сама не могла сказать, почему вышла из машины и бросилась к нему как дурочка. Ведь и причин не было. С Ником всё в порядке, эти амбалы его даже не зацепили. Но и сидеть на месте я не смогла.

— Соскучилась, — буркнула в ответ и нацепила шапку. — И что теперь?

Стоны амбалов становились всё громче, и я шагнула еще ближе к Нику. Так, на всякий случай.

— Теперь? Теперь нам надо ждать главного.

— В каком смысле?

— В прямом. Хозяин всегда недалеко, и он уже знает, что что-то пошло не так. Кстати, он уже на подходе.

Я быстро огляделась, но никого кроме Андрея, который тоже выбрался из машины, но не спешил от неё отходить, не заметила. Впрочем, спорить с начальником не стала, ему звериным чутьём видно больше.

— Как будем действовать? — я пододвинулась еще ближе.

— Мы? — снова непонятный смешок. — Мы будем разговаривать. Но не с этим. Это тоже пешка, хотя и крупная.

— Разговаривать? — недоверчиво протянула я и вздрогнула, увидев широкоплечую мужскую фигуру, которая неспеша приближалась к нам.

— Разговаривать, — кивнул тот, подтягивая меня к себе и убирая за спину. — Ты только не вмешивайся, ладно?

— Угу, — промычала я, наконец, поняв, кто именно к нам подходит.

Морозов-младший. Недовольный, даже злой. Он медленно смерил взглядом своих бандитов и потом взглянул на нас.

— Отец хочет с вами поговорить, — процедил он сквозь зубы.

— Отлично, — нахально улыбнулся Ник и потёр руки. — Мы тоже хотим с ним объясниться.

— За мной.

— Мы на своей машине, — хищник остался стоять на месте, и я затаила дыхание.

— Я сказал, за мной! — угрожающе рыкнул тот.

— Диалога не будет.

Н’Ери даже голоса не повысил, но напряжение только усилилось.

— Послушай, ты!

— Вы.

— Чего?! — взревел Морозов и уже было замахнулся, как его рука тут же была перехвачена хищником.

— Не советую. Иначе никакого разговора не будет. А твой отец не любит, когда его приказы не исполняются, не так ли? Так что будь хорошим мальчиком и веди себя прилично.

Сказал и тут же отпустил мужчину. Тот еще некоторое время стоял, тяжело дыша и смахивая на огромного бешеного быка. Но потом мотнул головой и выдавил через силу:

— Условия приняты. Можете ехать на своей машине.

И ведь поехали.

Я сама себе не верила. Еду ночью с хищником к главному отморозку нашего города. А ведь до рассвета еще так далеко.

Особняк Морозовых располагался на окраине города в элитном районе, полном высоченных домов среди могучих сосен и вековых дубов.

Примерно около сорока соток земли были огорожены огромным кирпичным забором, плюс система видеонаблюдения, мощная охрана и другие прелести богатой жизни.

Андрея никто с нами не приглашал, чему он был, несомненно, очень рад. Поэтому я отправила ему сообщение с просьбой ехать домой и по возможности успокоить родителей.

— Мне в машине тебя ждать? — просила у Ника, когда мы, миновав огромные металлические ворота, въехали во двор и остановились у парадного входа в особняк.

В темноте особо не разберёшься, но выглядел дом внушительно и очень помпезно, одни колонны чего стоили.

Всегда думала, что мужчины пытаются компенсировать что-то маленькое, покупая большие автомобили. Видимо, на дома это правило тоже распространяется.

— Нет. Пойдешь со мной. Только очень прошу, молчи.

— Совсем? — отстегивая ремень, уточнила у него.

Голос почти не дрожал, за что я могла себя похвалить.

— Совсем. Поздороваться можешь, улыбнуться и кивнуть. И еще от меня не отходи ни на шаг. Даже в туалет. Захочешь — терпи.

— Да поняла я уже, — буркнула в ответ и вздохнула. Всё-таки соврала, было страшно, но пока мне удавалось держать себя в руках. — Ник?

— М? — он почти вышел из машины и обернулся, недоумённо меня осматривая.

— Всё будет хорошо?

— Конечно. Мне еще тебя родственникам представлять.

И улыбнулся. Просто улыбнулся, а мне полегчало. Он ведь прав, я еще не сыграла свою роль невесты до конца. Значит, будем жить.