Хищник цвета ночи

— Неделя, Виктор-р-р-р-рия? — Снова хриплый смех, который прошёлся как наждачка по моим нервам. — А когда я поставил тебе первую метку?

— Я не помню. Ник, какое это имеет значение?

— А то, что она всё изменила, — с глухим стоном ответил мужчина и вновь тряхнул головой. — Чёрт, как же всё запуталось. Как же всё сложно.

— У меня бывали сбои в цикле, но не сейчас… Не может быть, — шептала скорее себе и понимала, что это не так. Если Ник прав, то надо бежать. И как можно быстрее. — Мне надо уехать. Сейчас!

— Стой… Не смей… Нельзя… Бежать… Нельзя…

Слова давались ему с трудом и после каждого длительная пауза, во время которой я чётко слышала, как громко стучит моё сердце.

Еще немного и начнётся самая настоящая паническая атака. Никогда не испытывала на себе, но чувствовала её так чётко, как никогда.

— А что ты предлагаешь? Этого не должно было случится. Не должно.

— Ты не должна бежать и уезжать, — уже спокойнее повторил он, восстанавливая контроль над зверем. — Нельзя давать повод хищнику. Нельзя начинать игру.

— Это не игра. Это жизнь. Моя жизнь! И я не хочу…

Лишь один стук сердца. Всего одно сокращение сердечного мускула и вот он уже рядом, бережно, но требовательно держит моё лицо в своих руках, заставляя смотреть ему в глаза.

— Ты мне веришь?

— Нет, ты не понимаешь…

— Ты мне веришь? — упрямо прорычал он и я покорилась.

— Да.

Улыбнулся. Ярко, быстро, так, что дыхание перехватило.

Впился в мои губы в коротком поцелуе.

— Это самое главное, — мужчина прижался лбом к моему лбу. — Верь мне, Тор-р-р-ри. Всегда верь мне. Я никогда ничего не сделаю тебе во вред. Никогда не перейду границу, не спросив твоего разрешения.

— Но как нам быть?

— Уеду я. В резервацию. Поверь, я найду способ заковать зверя, запереть себя. Там есть отличные замки и тюрьмы.

— Ник, господи, что ты говоришь?

— Ничего. Всего на одну ночь, а завтра утром я уже буду здесь. Только жди меня здесь. Пожалуйста.

— Ты обещаешь? — отодвинулась в сторону, чтобы видеть его лицо.

Мне важно услышать его ответ, видеть правду в глазах, которые всё никак не могли вернуться к привычному цвету.

— Обещаю… Вик, мне столько надо сказать тебе… и я скажу… Когда вернусь. Завтра на рассвете. Только дождись. Обещай.

— Обещаю.

— Под защитой моей семьи тебе нечего бояться… Мы переживём этот раз. Первый всегда самый страшный, а потом просто будем жить дальше. Слышишь? — быстро и сбивчиво прошептал Н’Ери.

Слышала и не верила.

Зачем он даёт такие обещания.

— Ник…

Дрожащие пальцы коснулись губ, призывая молчать.

— Мы не так начали, Измайлова. — Кривая усмешка исказила лицо. — Но мы всё исправим. После.

Снова поцелуй.

Болезненный, горький.

Глаза закрываются сами собой, я чувствую аромат его тела, вкус его губ… и стук закрывшейся двери.

Ник ушел.

И силы кончились.

Колени подогнулись, и я тихо опустилась на пол, коленями попадая в эту дурацкую лужу.

Ткань джинсов тут же промокла, вызывая лёгкий озноб по телу.

Одна часть души дрожала от страха и уговаривала спрятаться, спастись. Ведь это так просто и Ник не найдет, а если и найдёт, то будет уже не так важно. Пережить эти пару дней. Так надёжнее.

А другая настойчиво напоминала о слове, которое я сама дала. Потому что он обещал.

Я позволила себе лишь секунду слабости, совсем немного. Потом встала, отряхивая грязные капли с джинсов, на ходу снимая пуховик и направляясь в коридор.

— Вика?

Ольга Ивановна появилась, когда я уже повесила куртку на крючок и сняла ботинки.

— Доброе утро. А вы не скажете, где я могу найти тряпку? Мы тут немного наследили.

— Глупости. Я всё уберу. А куда умчался Ник?

— В резервацию, — пряча руки в задние карманы джинсов, ответила я и попыталась улыбнуться. — У него там какое-то дело. Обещал завтра утром вернуться. Вы не возражаете, если я подожду его здесь?

— Это даже не обсуждается. Оставайся, конечно, мы будем только рады, — несколько рассеяно отозвалась она, и от внимательно взгляда светлых глаз мне стало неловко. — Вика, ты ничего не хочешь мне сказать?

Пожала плечами, стараясь выглядеть как можно убедительнее.

— Нет.

Женщина кивнула.

— Хорошо. Пойдём обедать?

Когда мы уже все сели за стол (меня усадили рядом с семилетним Гейлом), прибыл неожиданный гость, и я начала жалеть о том, что осталась.

Надо было бежать, когда еще существовала хоть какая-то возможность скрыться.

Я много раз видела Кирка З’Ерна по телевизору. Помню, как тихонько вздыхала бабушка, глядя на изображение этого красивого мужчины. В такие моменты даже её страх перед хищниками уходил, уступая место женскому восхищению. Он был просто хорош, так хорош, что можно было забыть обо всём: о ненависти, различиях и страхах. Не смазлив, а наоборот, черты лица резкие, нос прямой, губы четко очерчены, внимательные глаза светло-карего цвета, густые чуть волнистые русые волосы, с благородным серебром на висках.

Среднего роста, широкоплечий и мощный. Такой мощный, что трость с серебряным набалдашником, на которую он опирался, не делала мужчину слабым, придавая какой-то аристократизм и важность.

— Всем доброго дня, — произнёс он, входя в столовую и оглядывая нас.