Хищники

– Это где лежало?– спросил у притихших ребят Артем Корнеевич.

– Где и ружье. Рядом,– ответил старший.

Эксперты разыскали Дагурову по телефону в рай-прокуратуре. Услышав о находке, она тут же отправилась в Турунгайш.

Ружье принадлежало Авдонину. Это подтвердил Юрий Васильевич Сократов, научный сотрудник заповедника. Он и был отцом мальчишек – Кирюшки и Славы.

Ребята пошли в тайгу проведать лисью нору, где они весной видели совсем маленьких лисят. По дороге затеяли игру в зоску[5]. Поссорились. Младший, Кирюшка, чтобы досадить брату, забросил его зоску в кусты. Слава полез ее искать и наткнулся на ружье, бумажник и листок со стихами. Мальчишки забыли о ссоре, о лисятах. Один из стволов был заряжен патроном. Удержаться, чтобы не пальнуть, было невозможно (какие они тогда мужчины!). Кинули монетку, кому выпадет такое счастье.

Повезло старшему, Славе, о чем свидетельствовал здоровенный синяк на его скуле – след удара приклада при отдаче. А мишень? Что может быть лучше сверкающего на солнце цинкового ведра?…

На вопрос Дагуровой, откуда ребятишки умеют владеть ружьем, они сказали, что научил их Нил Осетров.

Выяснилось, что в интернате, в райцентре, где учились Кирюшка и Слава, Нил организовал школьный кружок любителей природы под названием «Соболек». В нем ребята познают не только азы природоведения, но и учатся обращаться с охотничьим оружием, ходить по звериному следу, охотиться с собакой. Кружковцы бывают на кордоне у Осетрова, где он проводит занятия, так сказать, на природе…

Но, в общем, Сократовы оказались толковыми ребятами. Отыскали место и подробно объяснили, как и где лежали ружье, бумажник и листок со стихами. И были весьма обескуражены поведением взрослых: то их ругали (отец даже отпустил пару хороших затрещин), а в довершение всего – похвалили.

Дагурова, Кабашкин и Веселых обсуждали находки в «академгородке». Ивану Ивановичу и Артему Корн-евичу предстояла еще дорога. Пропускать вертолет было нельзя: следующий рейсовый летел через день. До аэропорта в Шамаюне их обещал подбросить Гай.

– Бывает же,– сказал Иван Иванович,– пошли по грибы, а вернулись с вещдоками.

Помимо ружья, листка со стихами и бумажника, имелась еще пуля, которую выпустил по ведру из авдонинского карабина Слава. Артем Корнеевич обнаружил ее в стволе старого дуба.

– А какие грибы были! – подтрунивал над медиком Веселых.

– Для настоящего грибника главное – процесс собирания,– отпарировал тот.– Да бог с ними, с грибами. Вот это, я понимаю, повезло! – показал он на авдонинское ружье.– Расскажи кому, при каких обстоятельствах мы его нашли,– не поверят! И что получается: не только эксперты, но и сыщики! В одном лице!

Иван Иванович, верный себе, тут же вспомнил случай, происшедший еще до войны в Подмосковье. Тогда в уездных милициях по штату полагалось два сотрудника– начальник отделения и старший милиционер. И вышло так, что оба оказались очевидцами происшествия. Как снимать показания? Старшего милиционера допросил начальник. А себя?…

– И что вы думаете? – обратился к собеседникам медик.– Как поступил сей мудрый муж?– Он весело посмотрел на Артема Корнеевича и Ольгу Арчиловну.– Снял допрос с самого себя. «Я, начальник отделения милиции такой-то, допросил нижепоименованного…». И ставит опять свою фамилию. В конце протокола две подписи: того, кто допросил, и того, кого допросили. Сами понимаете – одинаковые.

– Ну насчет везения,– покачал головой Веселых.– Вздумай кто-нибудь из нас встать в тот момент…

Он развернул бумагу, в которой лежал сплющенный кусочек свинца. Медик и следователь внимательно осмотрели пулю из авдонинского карабина.

– Похоже на смятую шляпу, верно?– сказал Артем Корнеевич, осторожно беря ее двумя пальцами.– Так называемая пуля Фостера… Снесло бы полчерепа. Серьезный снаряд. Изобрели американцы в 1947 году. Выпускали две фирмы – «Ремингтон» и «Винчестер». Потом срок патента кончился, и ее стали производить во многих странах, под различными названиями.

– Выходит, иностранная?– спросила Дагурова.

– Не нашего производства,– подтвердил Артем Корнеевич.– Характерная… Бьет очень точно. Для этого центр тяжести смещен к головке. Да еще на ведущей поверхности расположено шесть наклонно-продольных ребер. В полете закручивается.– Он показал рукой, как вращается пуля. И, усмехнувшись, посмотрел на Кабашкина.– Радоваться надо, что не задела.

– В какой стране произведена, не скажете?– снова задала вопрос Ольга Арчиловна.

– Не знаю. Ружье из ФРГ.– Веселых любовно взял его, провел по стволам, обвел пальцем эмблему– три кольца.– «Зауэр»… Мечта, а не ружье…

– Хотели бы иметь такое?– заметив в глазах Веселых огонек зависти, спросила Дагурова.

– Не по карману. Несколько сот, а может быть, и тысяч долларов,– ответил тот.– Один оптический прицел стоит бешеных денег.

– Вот уж не думал,– удивился Иван Иванович.– У моего зятя тоже «зауэр». Недорого взял…