Хищники для преисподней

Голос Малики успокоил До. Она пришла в себя и держала в руках «Люгер» с «Кольтом». Слабый стон дал понять, что и Хасан эль Гафи пришел в себя. До подошел к нему.

— Ну что, ублюдок! Кариба хотели вывести из игры! Меня хотели убрать!

Алжирец обеими руками держался за грудь и стонал. В его глазах были слезы. До краем глаза наблюдал за Маликой. Девушка опустила револьверы. Если бы алжирца послал Савад, она направила бы стволы на До. Все говорило о том, что сириец поручил ей спрятать До. Ему не в чем было упрекнуть Савада.

До надавал пощечин алжирцу.

— Сволочь. Что тебе было нужно?

Тот с трудом глотнул.

— Взять тебя живым, — выдавил он из себя. — Копы заходили к Али Бабе только за тобой. Ты сбежал от них. Я подумал, что рано или поздно ты выйдешь из таверны, и спрятался поблизости. Я видел, как ты выходил с этой шлюхой, и пошел за тобой. Если бы мне удалось, я выдал бы тебя копам, а они, может быть, заплатили бы мне.

Судя по всему, он понял что проиграл, и говорил правду.

— Nandin keulb! — процедил Хищник.

И До стал отводить душу. Он бил алжирца. Бил по плечам, по лицу. Разбил зубы, сломал нос, из которого ту же брызнула кровь.

— Быстрее! — умоляла Малика.

Ударом в затылок До прикончил эль Гафи, убрал «Люгер» в кобуру, а «Кольт» сунул за пояс под рубашку, потом пошел за девушкой, которая очень спешила убраться отсюда.

В конце пустыря они повернули направо и направились к трущобам, где стоял безколесый железнодорожный вагон. Раздвижную дверь скрывал сикомор.

Каким образом этот вагон мог попасть сюда?

Малика подошла к вагону, вынула из лифчика ключ, открыла висячий замок и пригласила До войти. Потом чиркнула спичкой и зажгла фитили двух керосиновых ламп.

В вагоне были буфет, газовая плита на бутане. В одном углу стояли три стула, в другом — шкаф из белого дерева, нары и круглый столик с вазой, а в ней — увядшие ноготки. Стол покрывала желтая клеенка с голубыми бабочками.

— Вот мой дворец! — весело сказала Малика.

В вагоне пахло керосином и гудроном. Среди дощатых стен стояла ужасная жара. До снял куртку, кобуру и повесил все на вбитый в стену гвоздь.

Малика сняла платье и осталась в лифчике и голубых трусиках.

Она не была красавицей, но все же довольно милой женщиной. На ее лице можно было заметить множество недостатков, загорелую кожу избороздили морщины. До молча смотрел на нее. Малика занималась древнейшей в мире профессией, но могла бы заслужить и большего в этой жизни, если судить по ее изящным манерам, элегантной походке, по тому, как она грациозно поправила волос.

— Ты, наверное, голоден, — сказала она и, не дожидаясь ответа, зажгла газ, пошарила в буфете, поставила кипятить воду.

— У меня немногое есть, я не ждала гостей, — извинилась Малика. Brondo, bouddenas, m'katfas.

Вынужденный играть роль араба До с энтузиазмом согласился. Ему уже давно не приходилось питаться по своему вкусу, и он принялся грызть лепешку. Мигрень ни на минуту не оставляла его, а драка только усилила боль.

Малика приготовила чай и присела на край стола. До остался стоять.

— У тебя нет анальгетиков? — поинтересовался он.

— Что?

До объяснил. Это напомнило Малике, что удар дубинкой типа в джеллабе не прошел бесследно и для нее. Она нашла таблетки, проглотила две и три предложила До.

— Ты очень крепкий, — заметила она — Здорово ты набил морду этим троим.

Фиолетовые зрачки До смотрели в ее темные глаза.

— На минуту мне показалось, что этих костоломов послал Савад и…

— И что я завлекла тебя в западню, — закончила за него Малика. Знаешь, ты странный парень!

Она была умна. Джамиль Савад сделал хороший выбор. При случае она могла получить несколько откровений в постели. До проглотил m'katfas.

— Эль Гафи… — продолжала Малика. — Я знаю его. Это мелкий сутенер и карманник, который всегда ждет удобного случая. Он принял тебя за жертву и ошибся.

Она мягко массировала лоб и то место под пышными волосами, куда ударила дубинка.

— Имя, которым ты назвался Саваду, настоящее?

— Ну конечно. Хочешь взглянуть на мои документы? Кариб… Гамал Кариб.

— Ты египтянин?

— Нет, иракец.

— А я — египтянка. Почему ты сбежал от копов?

Лицо До расплылось в улыбке.

— Потому что они — представители закона, а я не люблю закон.

— Что же ты сделал?

Типично женское любопытство, или нужная Саваду информация? Возможно и то, и другое. До пожал плечами, проглотил другой кусок m'katfas. Чтобы двигаться дальше, ему показалось совершенно необходимым пойти ей навстречу и нарисовать свой имидж.

— Я дезертировал, — ответил До.

— Дезертировал! Откуда?

— Из Курахийского Легиона.

— А что это?

— Курах — остров… На нем есть нефть. Имам создал армию, Курахийский Легион, по образцу и подобию Иорданского Арабского Легиона. Как у Глэб Паши, понимаешь?…

Она утвердительно кивнула, допила чашку чаю, налила другую. Потом дернула пальцем за лямку бюстгальтера, и тот скользнул ей на плечо, открыв белую полоску на загорелой коже.

До сел на кровать. Казалось, настал час, благоприятный для откровений.

— Я чувствовал себя там неплохо, — добавил До. — Платили хорошо, но мне все надоело. Мы занимались только тем, что устраивали парады для имама.