Хищные птицы

– Господь всемогущий, Бог наших отцов… – молился епископ на латыни, чтобы Хэл его понимал. – Благодарим Тебя за щедрость и за великую победу над язычниками, дарованную нам. Мы вверяем Твоей заботе Твоего слугу Генри Кортни. Пусть он преуспеет на службе истинному Богу, и пусть его оружие поразит нечестивых.

Хэл едва успевал повторять слова за ним. И еще до того как он произнес «аминь», епископ уже поднялся и повел его в маленький придел.

– Ждите здесь, – сказал Фасилидес. И направился к яркому тканому гобелену, висевшему за другим, небольшим алтарем.

За гобеленом скрывалась узкая и низкая дверь. Епископ нырнул в нее и исчез.

Хэл огляделся и увидел, что здесь обстановка куда богаче, чем в унылой центральной части темной церкви.

Алтарь здесь покрывали листы желтого металла – возможно, бронзы, но сверкала она при огоньках свечей, как чистое золото. Крест украшали крупные цветные камни. Может быть, это было простое стекло, но Хэлу показалось, что камни больше походят на изумруды, рубины и алмазы.

Полки, поднимавшиеся к сводчатому потолку, ломились от подношений богатых и знатных паломников и почитателей. Некоторые из них, должно быть, стояли здесь веками, потому что их покрывал толстый слой пыли и паутины, так что и понять было невозможно, что это такое.

Пятеро монахов в простых рваных рясах стояли на коленях перед статуей чернолицей Девы Марии с маленьким черным Иисусом на руках. Монахи даже не оглянулись на пришедших.

Хэл и Эболи стояли рядом, прислонившись к каменной колонне в задней части святилища. Время едва ползло. Воздух, тяжелый от благовоний и древности, казалось, давил физически. Мерный напев монахов гипнотизировал. Хэл почувствовал, как на него волнами наплывает сонливость, и ему пришлось сделать над собой серьезное усилие, чтобы держать глаза открытыми.

Внезапно из-за гобелена послышался топот бегущих ног. Хэл выпрямился. Из-за занавеса появился маленький мальчик и с живостью щенка ворвался в святилище. Остановившись на каменном полу, малыш слегка поскользнулся. Лет ему было четыре или пять, из-под простой белой рубахи торчали босые ноги. На голове мальчика кудрявились блестящие черные волосы, которые весело заплясали, когда он с жадностью завертел головой, оглядывая святилище темными глазами, почти такими же огромными, как глаза святых на стилизованных портретах, висевших на стене позади него.

Увидев Хэла, он подбежал к нему и остановился. И так торжественно уставился на него, что Хэл был очарован этим хорошеньким эльфом и опустился перед ним на одно колено, чтобы их глаза оказались на одном уровне.

Мальчик сказал что-то на языке, который Хэл уже слышал. Это прозвучало как просьба, но о чем – Хэл и предположить не мог.

– И ты туда же! – засмеялся он.

Однако малыш оставался серьезным. Он повторил свой вопрос. Хэл пожал плечами. Мальчик топнул босой ножкой и спросил в третий раз.

– Да! – энергично кивнул Хэл.

Мальчик восторженно засмеялся и хлопнул в ладоши.

Хэл поднялся, но мальчик протянул к нему руки и что-то произнес, и это могло означать только одно.

– Ты хочешь, чтобы я тебя поднял?

Хэл нагнулся и подхватил малыша на руки, и мальчик уставился ему в глаза и снова заговорил, так энергично показывая на лицо Хэла, что чуть не ткнул ему в глаз маленьким пальцем.

– Я не понимаю, что ты говоришь, малыш, – мягко сказал Хэл.

Рядом бесшумно появился Фасилидес и заговорил очень торжественно:

– Его наихристианнейшее величество Иясу, король королей, правитель Галлы и Амхары, защитник веры в распятого Христа, заметил, что твои глаза странного зеленого цвета, он никогда таких не видел.

Хэл уставился на ангельское личико постреленка, которого он держал на руках.

– Так это и есть Престер Джон? – с испугом спросил он.

– Именно, – ответил епископ. – И ты только что пообещал ему взять его в плавание на твоем корабле, который я ему описал.

– Не затруднит ли вас сообщить императору, что я сочту за величайшую честь увидеть его гостем на борту «Золотой ветви»?

Иясу вдруг вывернулся из рук Хэла и спрыгнул на пол. Схватив ладонь Хэла, он потащил его к потайной двери. За ней шел длинный коридор, освещенный факелами в железных кронштейнах на каменной стене. В конце коридора стояли два вооруженных стража, но император что-то пискнул, и они отступили в сторону и отсалютовали его крошечному величеству.

Иясу ввел Хэла в длинный зал.

Сквозь узкие амбразуры, пробитые высоко в стенах, проникали яркие лучи пустынного солнца, падая вниз толстыми золотыми копьями. За длинным столом, который тянулся на всю длину помещения, сидели пять человек. Встав, они низко поклонились Иясу, а потом внимательно посмотрели на Хэла.

Все они были воинами. Об этом говорило их облачение: кольчуги и кирасы, у кого-то и шлем на голове, а поверх кольчуг – плащи, украшенные крестами и прочими геральдическими знаками.

В дальнем конце стола стоял самый молодой и просто одетый, но при этом самый впечатляющий человек. Взгляд Хэла сразу остановился на его стройной, грациозной фигуре.