Хитрее человека

Братья Бауэрс, шести и семи лет от роду, смеялись, забавляясь с останками дохлой крысы, как делали все мальчишки задолго до того, как Том Сойер научился вертеть дохлую крысу на веревочке, к большому неудовольствию Бекки Тэтчер. Но в нашем случае мальчики играли возле доходного дома в Сан Франциско, в округе, где свирепствовала эпидемия бубонной чумы. Дети играли в похороны, имитируя бесчисленные похоронные процессии, проходившие на их глазах. Выудив крысу из сточной канавы, младший из мальчиков передал ее брату, который уложил окоченевшее тельце в коробку из-под обуви, набросав сверху травы и цветов. Отслужив над крысой заупокойную, мальчики благословили усопшую, и комическая похоронная процессия двинулась по грязной дороге: младший, изображая лошадь, тащил коробку, словно катафалк, на котором умерший совершает последнее путешествие к месту своего упокоения. Вооружившись игрушечными лопатками, мальчики вырыли могилу и, опустив останки крысы в небольшую ямку, со всеми церемониями забросали ее землей и установили неуклюжий крестик, изготовленный из прутиков.

Мальчики не догадывались о том, что похоронили грызуна не полностью. Они не похоронили ее блох, которые, почуяв человеческое тепло, перепрыгнули с окоченевшего тельца грызуна на их собственные. Несколько блох уже сидели у них на ногах и успели укусить детей, но зуд от их укусов ничем не отличался от привычного, вызываемого мириадами вшей. Разумеется, мальчики не знали о том, что блохи заразились от умирающей крысы бубонной чумой и уже выпустили в их кровь тысячи бацилл Yersinia pestis.

На следующий день, в воскресенье, оба чувствовали себя превосходно, после обеда даже навестили крысиную могилку, но к вечеру понедельника у обоих началась головная боль, сопровождавшаяся общей слабостью, ознобом и болью в паху. Речь мальчиков стала невнятной, языки покрыл белый налет, а пульс участился, они выглядели апатичными и растерянными, спотыкались при ходьбе. На следующее утро мать заметила в верхней части бедра одного из мальчиков нарывы размером с куриное яйцо, точно такие же обнаружились в паху у второго, — болезнь распространилась на лимфатическую систему. Смертоносные бациллы уже размножились в их маленьких телах и вскоре захватили практически все органы и ткани, прорвавшись через все линии обороны, — при отсутствии лечения так случается в шестидесяти процентах случаев. Сердца детей бились ускоренно, но слабо, тщетно пытаясь протолкнуть кровь к пораженным тканям. Братьев охватило необъяснимое беспокойство, они почти обезумели от страха, потом притихли, их кожа почернела, и тела застыли. Два дня спустя мать нашла их в кроватях мертвыми. Yersinia pestis проникла во все их ткани и клетки, на телах проступили темные геморрагические пятна, за которые Черная смерть и получила свое название. Она исказила детские лица, изобразив на них подобие улыбки, — такой же широкой, как в тот день, когда они забавлялись с дохлой крысой. Игрушечные похороны закончились их собственными похоронами, а затем и похоронами остальных членов семьи — матери, отца, сестер, двухмесячного младенца — каждый из которых заразился от них чумой и умер в течение последующей недели.

В 1906 году, когда скончалась семья Бауэр, а в Америке подходила к концу вторая эпидемия чумы, эффективного лечения этой болезни все еще не существовало, хотя ученые установили причину Черной смерти, этого Меча Господня, поразившего сотни миллионов, а то и миллиарды людей за всю историю человечества. Как ни странно, но, несмотря на ужас перед чумой, до этих пор никто не связывал вспышки этой болезни с множеством дохлых крыс, которых неизменно находили в местах, где она свирепствовала. Считалось, что это крысы заражаются чумой от человека, а не наоборот. В 1894 году, за шесть лет до первой эпидемии в Сан-Франциско, доктор Александр Ерсин, блестящий французский ученый швейцарского происхождения, исследовавший эпидемию чумы в Гонконге, рассмотрел содержимое нарывов на телах жертв и выделил возбудителя болезни, назвав его Bacillus pestis. Примерно в то же время работавший в Гонконге японский микробиолог доктор Шибасабуро Китасато также выделил возбудителя чумы, назвав его Pastuerella pestis в честь Луи Пастера, — это название сохранялось вплоть до 1970 года, когда бацилла стала называться Yersinia pestis в честь доктора Ерсина, который опередил Китасато на несколько месяцев, но опубликовал свое открытие во французском научном журнале, уступавшем в популярности английскому, на страницах которого была опубликована работа Китасато.