Хитросплетения

– Кто именно из трёх мужчин станет герцогом Корнуоллским, решит сама наследница, – тоном, не терпящим возражений, произнёс король, глядя на своих лордов. – Настаиваю на этом по той простой причине, что жить с ним ей, а не нам с вами. И значит, муж должен быть симпатичен королеве, если мы хотим продолжения рода Тюдоров. Пожелает ли принцесса личной встречи с тремя претендентами на свою руку или ограничится лишь знакомством с портретами – это решит сама Элизабет Английская. Объявление имени жениха и утверждение пунктов брачного договора должно состояться до конца августа. А ещё лучше – ко дню рождения принцессы.

Гробовая тишина повисла в зале парламента. Лорды смотрели на короля и не знали, что ответить на такое коленце Его Величества. Ричард Благостный поднялся, заставив вскочить всех подданных.

– И напоминаю, что помолвка должна быть заключена до коронации наследницы престола, то есть в течение года. В следующем сентябре на правах королевы-консорта Элизабет Английская будет участвовать во всех политических делах нашего государства.

Обернувшись в сторону Дешторнака, монарх произнёс чуть тише, что не помешало расслышать его слова даже пэрам в самых дальних уголках залы:

– Граф, с пунктами договора и титулами претендентов разберётесь без меня. Я возвращаюсь в Виндзор.

Король прошествовал к выходу в полнейшей тишине меж склонившихся в поклонах лордов.

Знакомый звон шпор возвестил о том, что названый брат приближается к голубой гостиной. Ирена затрагивала тонким пальчиком струны большой арфы, бесцельно смотря прямо перед собой. Едва дверь распахнулась, она поднялась навстречу фавориту.

– Здравствуй, родная, – протягивая руки к наследнице, проговорил виконт.

Девушка молча прильнула к его груди, крепко обняв молодого человека. Когда объятия разомкнулись, утягивая мужчину за собой, принцесса подала ему гитару.

– Так, Ваше Неугомонное желает песен? – догадался рыцарь.

– Вот, – протягивая Джерому листок, произнесла Ирена, – я записала ноты. Мне нужна твоя помощь. Сделай аккомпанемент.

– Значит, играть сегодня буду я и, судя по всему, что-то незнакомое…

Остин Вендер взял нотный лист, внимательно изучил его, пробурчав про себя мелодию.

– Ага… Ага… И даже так… Понял. Попробую, – с этими словами лесной Трубадур затронул звенящие струны гитары.

Ирена отошла на несколько шагов и прошептала:

– В начале этой песни слишком сильные эмоции… Поэтому я не сумею сама себе подыгрывать…

Страж кивнул и заиграл перебором. Когда вступление закончилось, по гостиной разлился грустный и повзрослевший голос наследной принцессы Англии:

Как тяжело собою оставаться,

Когда вокруг лишь маски, ложь, игра.

Как сложно вдруг самой себе признаться,

Что мне взрослеть давно уже пора…

Ещё сложней быть, право, не собою,

Словами не от сердца говоря,

И знать, что ждёт меня совсем иное,

Едва дойду до алтаря…

Девушка пела и приближалась к окошку. Прислонившись к прохладному стеклу ладонями, она дошла до припева:

Как нелегко, когда ответить нечем…

Когда сердца не бьются в унисон.

Вот, тяжкий крест, и лёг ты мне на плечи –

Как жаль, что это всё не сон…

Переливы струн заполонили гостиную. Коснувшись горячим лбом стекла, принцесса вступила во второй куплет:

Холодный взрослый мир, как будто призрак,

Прокрался в душу, холодом обдал.

О нет, милорды, это не капризы,

А сердце вновь катит девятый вал…

Я не люблю, но почему-то снова

О чувствах всё твердит галантный пэр.

На сердце мне опять легли оковы

Его изысканных манер…

От произнесённых слов больно резануло сердце. Отодвинувшись от окна, Ирена обернулась к названому брату и, медленно подступая к нему, повторила припев:

Как нелегко, когда ответить нечем…

Когда сердца не бьются в унисон.

Вот, тяжкий крест, и лёг ты мне на плечи –

Как жаль, что это всё не сон…

Снова звон струн разнёсся эхом по гостиной. Девушка взяла вторую гитару, села напротив стража и вступила вместе с ним в музыку следующего куплета:

О, странный мир, твои законы строги.

Корону мне предписано нести.

Как сделать так, чтоб две мои дороги

В одну, как будто косу, заплести?

Как сложно даже пред собой признаться,

Что мир жесток, несправедлив подчас.

Но как же мне мужчине улыбаться

И знать, что брак рассудит нас?..

Припев на этот раз оказался иным:

Как нелегко, когда ответить нечем,

И сердце рвётся снова на куски.

Да где же ты, о счастье человечье?

Но сожжены назад мосты…

После небольшого проигрыша, над которым проплакали две гитары, Ирена запела дальше, а Джером продолжал перебирать струны, не отводил от её лица внимательного взгляда:

Как тяжело признать, что выбор сделан –

Исправить ничего уже нельзя.

Я рождена, чтоб стала королевой –

Такая мне предписана стезя.

Давно я жду, когда предназначенье

Безропотной рукою уведёт

Меня в страну, где нет и сожаленья,

И слёзы горькие не в счёт…

Как нелегко, когда ответить нечем,

И сердце рвётся снова на куски.

Да где же ты, о счастье человечье?

Но сожжены назад мосты…

Длинный проигрыш звучал на две гитары, но, едва песня подошла к последнему куплету, принцесса отставила инструмент, вновь поднялась и вернулась к окошку. Её голос стал немного нежнее:

Мой труден путь, но это неизбежно.