Хитрость (ЛП)

– Пока училась в Стэнфорде, я старалась стать кем-то другим, а не послушной дочерью, какой меня воспитывали. Я работала, чтобы быть независимой и иметь свои собственные убеждения. Я горжусь тем, кем стала и чего достигла. Я хочу донести это до Колумбии.

Я сделала глоток вина.

– С Ленноксом... – Странно было произносить это имя. – ...Я все еще из Стэнфорда. Я хочу радовать себя и иметь свое собственное мнение, но также хочу радовать его. – Я склонила голову набок. – Не знаю, имеет ли это смысл.

– Имеет, – улыбнулась Делорис. – Значит, ты не помолвлена?

– Нет.

– И никогда не была?

– Нет.

– Мистер Спенсер...

– Одержим, – предложила я. – Думаю, он считает себя вправе. Если бы я никогда не уезжала, если бы поступила в Дьюк, как он хотел, я, вероятно, была бы помолвлена.

Делорис взяла меня за руку.

– Это то, чего ты хочешь?

– Это не имеет значения, не так ли? Ты знаешь об "Измене". Я не смогу уйти от Леннокса, даже если захочу.

– Так ты этого хочешь?

Я встала и подошла к окну. Блики раннего вечернего солнца танцевали на воде.

– Нет. Я не хочу быть с Брайсом. Я хочу быть с Ленноксом, но он также пугает меня.

– Леннокс или мистер Спенсер?

– Леннокс.

– Он пугает тебя?

– Это не совсем подходящее слово. Я боюсь. Мне не следовало сегодня говорить о его жене. Это было потому, что Брайс сказал кое-что, и это заставило меня задуматься. – Я резко обернулась. – Ты ведь знаешь, кто моя семья, не так ли?

Она кивнула.

– А Нокс знает?

– Я ему ничего не говорила. Рекомендую это сделать и тебе.

– Неужели это так важно?

Настала очередь Делорис задавать вопросы.

– Ты что-нибудь знаешь о Мелиссе Саммерс?

Я поджала губы и попыталась вспомнить это имя.

– Нет. А должна?

Наш разговор закончился, когда мы обе повернулись к открывшейся двери.

Энергетика в комнате тут же изменилась. Энергия хлынула в воздух, потрескивая молекулами и вызывая электричество. Когда он смотрел только на меня, волосы на моих руках встали дыбом. Я попыталась прочесть его мысли, разгадать характер.

Он все еще расстроен?

– Мы уезжаем завтра.

Его заявление мало что изменило в моем настроении, хотя и напомнило мне о нашем разговоре с матерью, напомнив, что она должна быть в Нью-Йорке в воскресенье.

– Уезжаем? За...? – спросила я, внезапно испугавшись, что не смогу.

– Обратно в Нью-Йорк.

Я вздохнула.

Всего несколькими элегантными шагами Нокс пересек комнату. Мое сердце затрепетало, когда я вытянула шею, чтобы посмотреть ему в глаза. Гнев, что я видела в машине, исчез, но лед остался. Я напряглась, когда он схватил меня за талию и притянул к себе.

– Ты хорошо себя вела?

В его вопросе звучала насмешка надо мной, напоминая о его указаниях и домашнем аресте, которые я только что испытала.

Дрожь пробежала по моему позвоночнику, когда я подумала о его другой угрозе.

– Да.

– Очень жаль, – ответил он, ослабляя хватку.

– Извини…

Его палец остановил мои извинения.

– Дело сделано. Никогда больше не упоминай об этом.

Я сжала губы, перекатывая их между зубами. Было что-то в его поведении, что не требовало ответа.

Нокс перевел взгляд на Делорис.

– Коммерческий или частный? – спросила она после недолгого молчаливого диалога.

– Частный. Позаботься об этом. Сначала отвези Алекс в ее квартиру и в больницу. Айзек ждет.

Я переводила взгляд с Нокса на Делорис, пока та просто кивала.

– Подожди. Теперь я могу идти? А ты?

– Верни ее, пока не поздно.

Он говорил не со мной.

– Нокс, какого черта?

Он направился в спальню, оставив нас в полном молчании.

Я повернулась к Делорис с вопросами, повисшими в воздухе.

– Пойдем, Алекс. Мы уедем завтра утром.

Я повернулась на каблуках и последовала за Ноксом в спальню.

– Алекс... – предупреждение Делорис последовало за мной, когда я открыла дверь, которую он закрыл, и вошла внутрь.

Он повернулся, наши глаза встретились, мой золотой вопрошающий и ищущий, в то время как его синий остыл еще на несколько градусов.

– Молчаливое обращение? – Я уперла руки в бока. – Неужели? Я никогда не считала тебя молчуном.

– Не надо, – сказал он, едва шевеля челюстью.

– Я же сказала, что мне очень жаль.

Два шага или три? Я не была уверена, но с того места, где я была, рядом с дверью, и где он был рядом с кроватью, он теперь оказался передо мной, отталкивая меня назад, пока мои плечи не врезались в дверь. Я ахнула, пытаясь успокоиться, уверенная, что Делорис слышит каждый звук.

– Я. Сказал. Не надо.

– Скажи мне, что делать, – взмолилась я. – Мне не нравится, когда ты злишься.

Заведя мои руки за спину, он наклонился ближе, прижимая меня к двери. Его теплое дыхание омывало мои щеки, а ноздри раздувались.

– Сказать тебе, что делать? Я только что сказал тебе, блять, не делать этого, а ты не послушала.

Хотя его хватка на моих запястьях усилилась, я держала подбородок высоко, не спуская с него глаз. Лед растаял, когда водоворот синего показал вихрь его эмоций.

– Я должен отшлепать тебя по заднице за то, что ты на меня давишь.

Я расправила плечи, не обращая внимания на боль в запястьях.

– Сделай это.

Я бы приняла физическую боль, чтобы заставить его открыться, сломать стену, которую он строил вокруг себя.

Нокс о ослабил захват и сделал шаг назад.