Хитрости эльфийской политологии

Нам предложили занять два кресла напротив императора. Камю встал по праву руку от него и не подумал присесть. Видимо, это должно было мне о чем-то сказать, но я, увы, был совершенно незнакомо с придворным этикетом. Исторические романы мне никогда не нравились, да и фильмы с подобной тематикой я не любил. Для начала нас официально друг другу представили. Камю расстарался. Оказывается, императора звали Владиэль Орфидуй Снежный. И точно могу сказать, что это прозвище ему очень подходило. У нас на Земле, насколько я знаю, такой белоснежный цвет волос встречается только у альбиносов. Они были длиннющими. Не представляю, как он за ними ухаживает. Часть из них была поднята в замысловатую прическу. Я видел подобные только в японских фильмах про древние времена страны восходящего солнца. Вторая половина его шевелюры свободно ниспадала на спину и плечи. Одет он был тоже в японском стиле. Конечно, я был неуверен, что этот искусно расшитый халат, подпоясанный широким поясом, можно назвать кимоно. Но схожесть покроя угадывалась. Глаза у императора были необычного цвета. Уверен, у людей такой эффект можно было достигнуть только с помощью линз. Кажется, именно такой цвет называется фиалковым. Высокие скулы и прямой нос, придавали облику светлого эльфа резкость и холодность. Было чувство, что он смотрит на тебя с каких-то недосягаемых высот и видит оттуда всю душу. Неприятный тип. Нет, может, он и ничего, просто мне он показался еще опаснее нашего Камю, который тоже был не подарок. Интересно, у них тут что, мода такая, чем больше власти, тем роскошнее внешность и безобиднее общий вид? Кстати, если подумать, оба эльфа были хороши собой. Если проводить аналогии с Землей, то у нас правители редко могут похвастаться броской внешностью. Хотя, если вспомнить царей-императоров… да, порода там чувствовалась. Но в современном мире ничего подобного не наблюдается. Здесь же, у эльфов явно пунктик на внешности. Достаточно только вспомнить, как колокольчики меня понукали, когда я только предстал перед ними, этакий 'красавец'. Ладно, не будем об этом.

Как только процедура знакомства закончилась, император обратился ко мне:

— Как вы планируете в дальнейшем помогать детям мерцающих? У вас уже есть какие-то мысли по этому поводу?

— Честно? Нет. Ни одной трезвой мысли. Но теперь мы хотя бы точно знаем, что они не так несчастны в этом своем состоянии, как принято было считать. Я прав? — повернулся к Иру, ища поддержки.

Мерцающий кивнул и произнес:

— Я думал, есть какая-то система. Но, оказывается, к каждому ребенку нужен индивидуальный подход.

— Я тоже рассчитывал, что тебе удастся сформулировать план действий, которому следует придерживаться при их пробуждении, — поддержал мерцающего Камю.

Я развел руками.

— Не все так просто, как казалось.

— Это понятно, — вмешался император и с нажимом спросил: — Но что дальше?

Я собрался с мыслями и попытался вкратце изложить те выводы, к которым пришел.

— То место, в которое они попадают, в котором, по словам Клёмы, всесильны, натолкнуло меня на мысли о виртуальной реальности. В моем мире это довольно распространенная сказка. Есть фильмы и книги, в которых рассказываются, как люди подключаются к такому вот общему сну и могут полностью пропасть для реальной жизни.

— Фильмы? — заинтересовался император.

— Да. А что, Камю вам еще не показал те, про войну, которые прошлый раз выпросил? — искренне удивился я.

Император повернулся к кардиналу с немым вопросом в глазах.

— Не успел, — ответил тот.

— Но покажешь, — с нажимом бросил император и снова посмотрел на меня. — И что, в этих ваших сказках предлагается какое-то действенное средство, как с этим бороться?

— Ну… там каждый автор извращается в меру своей испорченности. Так что вряд ли это поможет, но можно было бы, например, показывать детям 'Матрицу', чтобы изначально создавать негативное отношения к уходу в такие сны.

— В качестве превентивных мер, я так понимаю, — вставил Камю.

Я кивнул и поспешил озвучить еще одну свою идею:

— Кроме того, если подтвердиться, что спасенные дети способны, как Клёма, легко переходить из одного состояние в другое, можно будет уже сейчас, в самом ближайшем будущем, выявить тех детей, которые готовы к сотрудничеству и попытаться их пробудить.

— Разумно, — произнес император, бросив задумчивый взгляд на Ира. Мерцающий вел себя на удивление тихо. К чему бы это? Снежный снова посмотрел на меня, — И, как мы видели, мерцающие в полном человеческом мерцании вполне могут заменить вас в этом деле.

— Да. Я очень на это рассчитываю.

— Не желаете быть спасителем целой расы единолично?

А вот это явно был вопрос с подковыркой. Рано я расслабился. Меня тут, по ходу, хотят проверить на вшивость. Ох, как же я это дело не люблю! Никто не любит. Нейтрально тут вроде как не ответишь, но врать тоже самое последнее дело. Поэтому я сделал ставку на честность.

— Не желаю. Мороки с ними… — сделал неопределенный жест рукой, точнее, попытался сделать, и замер на середине движения. Меня в очередной раз осенило.