Хитрости эльфийской политологии

Первым ко мне наведался местный маршал — папочка той малютки, которую мы с Клёмой еле уговорили вернуться из грез в реальный мир. Что ему от меня было нужно, я так и не понял. Перекинулись парой ничего не значащих фраз, эльф (понятно, что мерцающий явился ко мне в своем светлом мерцании) сухо поблагодарил за спасение дочери и удалился. Чего хотел? Зачем приходил? Непонятно.

Почти сразу за ним, я даже свои временные апартаменты обследовать толком не успел, меня посетила фаворитка императора. Та самая, которой императрица в компании приемыша и Учителя мерцающих собралась сделать большой сюрприз, причем моими руками. Мне пришлось, не моргнув глазом, ей солгать. Леди Таниэль пришла просить меня помочь её сестренке. Я весь внутренне подобрался и отказал. Думал, что эта миловидная, на первый взгляд, эльфийка после этих слов меня просто растерзает, но она совладала с собой, потушила почти безумный взгляд вмиг пожелтевших глаз и с достоинством удалилась, напоследок громко хлопнув дверью. А что еще я мог ей ответить? Потом сюрприз будет? Думаю, за это она бы меня точно прибила. А не она, так императрица с Пестрым за компанию тоже по головке бы не погладили. Так что я с горем пополам избежал членовредительства, и Ир, примчавшийся на грохот, никого кроме меня в комнате не застал. Увидел, что я с усталым видом сижу на кровати, подошел и сел рядом.

— Ну, ты как? — спросил он меня, пристально всматриваясь мне в лицо.

— Стремно мне как-то.

— Нехорошее предчувствие?

— Не совсем. Просто я на балах никогда не был и не уверен, что у меня получится адекватно себя вести.

— Раньше тебя мало заботило, соответствует ли твое поведение общепринятому этикету.

— То было раньше.

— Что изменилось?

Я повернулся к нему и, глядя в глаза, честно ответил:

— Все. Раньше я и предположить не мог, что все будет так серьезно…

Ир тяжело вздохнул, он понял меня. Мы помолчали. Потом мерцающий, сидевший до этого практически неподвижно, медленно откинулся на спину. Я обернулся на него и последовал его примеру. Теперь мы оба, как последние придурки, лежали рядом и пялились в потолок. Чувство беспокойства не проходило, только усилилось. Что же это такое? Предчувствие беды или обычный мандраж? И тогда я вдруг рассказал Иру о непонятках с предсказаниями Лии. Мерцающий лег на бок, чтобы смотреть на меня, придерживая голову ладонью. Я же все так же смотрел в потолок. Мы долго думали, каждый о своем. Ир первым нарушил молчание.

— Это может быть что угодно, — сказал он, явно рассуждая о предсказании Вейлы, словно сам с собой, — Например, война.

— А не круто берешь?

— Или дворцовый переворот…

— Ты сказал это так, словно еще неизвестно, что хуже.

— Если это повлечет смещение или смерть императора, то, безусловно, хуже.

— А как насчет иномирного вторжения?

— Из твоего мира?

— Почему сразу из моего? Других, что ли, мало?

— Как бы там ни было, если Вейла не видит, что конкретно нас ждет, нам тем более нет смысла гадать.

— А если хоть как-то подготовиться?

— Она же не видит смертей, только серьезные жизненные трудности. Так что пока рано паниковать. Да и как тут подготовишься? Только силы зря потратишь.

— Согласен. Я вообще не уверен, что сейчас себя так странно ощущаю именно из-за этих предсказаний.

— В таком случае, можно попробовать тебя отвлечь, — тяжелая рука мерцающего легла мне на грудь и медленно заскользила вниз к животу.

Я закрыл глаза и с улыбкой пробормотал:

— Тебе не кажется, что ты входишь во вкус и становишься ненасытным?

— Не кажется, — отозвался Ир, задевая мои губы своими. Он очень своевременно помог мне отвлечься от невеселых мыслей.

Остаток дня пролетел незаметно. Ужин по просьбе Ира нам принесли в комнаты. Так что, в большой мир мы выбрались только на следующий день. Даже странно, что вчера нас больше никто не побеспокоил. Интересно, кому следует сказать за это спасибо? Что-то мне подсказывает, что Камю. Откуда такой вывод? Да, потому что, даже на самом приеме, кардинал, как оказалось, лично приглядывал на нами.