Хьюстон, 2030: Нулевой Год

Сервис у Кири был поставлен не хуже, чем в каком-нибудь дорогом магазине высокой моды до Обвала. Сначала размеры сандалий были скорректированы под размеры будущих владелиц (Хорошо, что я позаботился утром записать эти размеры, подумал Марк.) Затем подарки были упакованы в красивые коробочки, сделанные из старых глянцевых журналов. Затем Марку объяснили, что цены тут «фиксированные» и назвали сумму: четыре тысячи пятьсот долларов. По запросу Марка, Джон-Леннонского «Па» позвали в гараж, и он тут же дал Марку щедрую оптовую скидку. Весь лот ушёл всего за $3800. Стоит столько же, сколько одна пара обычных сандалий из старых покрышек, подумал Марк. Зато удовольствия куда больше. За цену одной пары этих немодных, ужасных и «бесполезных» сандалий, он приобрёл «обувь» сразу для всех четырёх леди!

Из магазина хиппи Марк отправился на рынок и купил в пекарне огромный, семейного размера, яблочный пирог. Румяный и чуть присыпанный сахарной пудрой – в точности, как Мэри любит. Подготовка к сегодняшнему сражению «Домашней Гражданской Войны» была завершена.

Приехав домой, Марк обнаружил Дэйвида-старшего и Уильяма сидевшими на крыльце.

— Так, подкрепление прибыло, — прокомментировал Уильям, услышав характерный стук прислонённого к перилам велосипеда.

— Надеюсь, вы ещё не начали воевать? В смысле: без меня? — Опять Саманта не послушалась, подумал он. Только раздаёт обещания «по-настоящему» направо и налево.

— Нет, командир. Войска ещё только строятся. Младшие кушают ужин, стрельбы не слышно. В качестве миротворцев ООН сегодня – дедушка Дэйвид и я. Вот сидим пока, любуемся синим небом. Отдых перед боем. Я где-то читал, что так положено перед крупной битвой. Но в Инженерных Войсках у нас ничего подобного не практиковалось. Сапёры под ноги должны глядеть, а не на небо, — Небо сегодня было по-прежнему облачным, но Уильям, с его четырьмя десятитысячными мегапикселя, условно считал его синим.

— А где Клэрис? — спросил Марк, скидывая перед порогом сандалии.

— Наверху, — ответил Уильям. — Она сидела с Дэйви весь день. У него с утра была температура.

— Может, надо отвести Дэйви к врачу? — спросил Марк. Может быть, стоит отложить сражение ещё на день? Без Клэрис, их домашнего миротворца-профессионала, сражение могло получиться слишком личным. От Дэйвида-старшего пользы было мало, а Уильям по сравнению с Клэрис был жалким любителем. К тому же, в последнее время он стал частенько переходить на сторону «Южан», а миротворцам на чью-либо сторону переходить не положено.

— Я её спрашивал. Она говорит: а смысл? Врач посоветует всё то же самое: Аспирин, побольше жидкостей, и постельный режим. Мы и так уже всё это делаем.

— Значит, вы сегодня не ходили делать Маршрут?

— Рисси и Дэйви не ходили. А я ходил. Сам! Сделал сто семьдесят с чем-то баксов. Не так уж плохо для первого раза.

— Ничего себе: сам! И как ты ориентировался?

— Элементарно. Самое трудное в этом деле – добраться от нашего дома до шоссе. Но благодаря навигационным упражнениям с Рисс и Дэйви, эту часть пути я знаю отлично. А на шоссе всё просто. Стоял и орал: «Поможем Инвалидам, Поможем Инвалидам!» Каждый раз, когда кто-нибудь кидал в ведёрко доллар, спрашивал: «А Вы, случаем, не в сторону рынка направляетесь?» В конце концов, до рынка меня довели. А возвращаться было ещё проще. Я взял одного безногого инвалида на буксир, а он показывал мне дорогу.

— И ты был на рынке весь день? Сам?

— Ага. Джек-Потрошитель давал концерт. Я присоединился к его «группе поддержки». Мистер Тодд может называть это «держал точку». Но мне наплевать.

Группа поддержки. Марк представил, как Уильям стоит с красным ведёрком на шее. В ряду этих безногих и безруких инвалидов. Наверняка, этот маленький амер-индийский грубиян с двухколесной тележкой и зонтиком шептал сегодня кому-то: «А этому Вы, сэр, зачем дали денег? Он же бесполезный урод! Лучше бы Вы заплатили мне шестьдесят. Кому нужны эти инвалиды?» Да уж, кому они в самом деле нужны? Только не Правительству. Правительство улыбается и делает вид, что проблемы не существует.

— Этот парень, Джек-Потрошитель, он просто уникум! — сообщил Уильям, — У него, оказывается, столько композиций! Прикинь, мужик исполнял свой рэп весь день, и начал повторять песни только под самый конец. А одну композицию он переименовал сегодня. Теперь она официально называется «Билли, каждый второй».

— Я её слышал, кажется.

— Точно про меня написана, правда?

— Ты имеешь в виду: там сержант возвращается с войны? Без рук и слепой?

— А, нет, не совсем. Хотя и это тоже. Нам на «Мусоровозе» все твердили, какие мы герои. А выгрузили: бац! И мы никому не нужны. Точно как в песне.

Никому не нужны. Как в песне — подумал Марк.

— М-да. Кстати, Уильям…

— Что?

— А в туалет… ты как ходил сегодня?

— Девочка Джека-Потрошителя. Она сказала: «Да чего уж, свожу двоих, мне не в лом.» Мопкин, кажется. Он её так называет.

— Такая юная блондиночка, в почти несуществующих джинсовых шортиках?