Хьюстон, 2030: Нулевой Год

— Откуда мне-то знать, блондиночка она или нет? Но тактильные ощущения были вполне на уровне! — Он рассмеялся собственной шуточке.

Марк вошёл в дом и проверил диспозицию. Пока и в самом деле всё было спокойно, но на лицах Саманты, Памелы и Патрика была видна холодная решимость закалённых в боях «Южан». Бравая пехота, под барабанный бой и свистки сержантов, уже заряжала мушкеты и выстраивалась в линию. Мэри сидела за тем же столом со смарт-фоном и делала вид, что читает что-то в Интернете. Она наверняка не ждала особой поддержки от Марка. Сегодня, она легко могла победить «Южан» и в одиночку. В конце концов, у неё было право вето! Однако, она ещё не знала, что её бывший главный союзник не только переметнулся на сторону Конфедерации, но и подготовил предательскую атаку с фланга.

Марк водрузил на стол яблочный пирог, — Дорогая, может, попьём чаю?

— Ты подкупаешь меня, чтобы я позволила Саманте уйти из школы, не так ли? — выпалила Мэри. Возможно, она уже поняла, что войска «Северян» начали разбегаться.

— Да, подкупаю, — смело признался Марк. Остальные «Южане» за столом затаили дыхание.

— Не сработает, дорогой. На яблочный пирог я не куплюсь. Несмотря на то, что он мой любимый, — заявила Мэри.

— К сожалению, пирог придётся съесть так и так. Пекарня его назад не примет. Но, конечно, если тебе и такой подарок не по вкусу, это я могу завтра вернуть, — Марк торжественно поставил перед Мэри коробочку, сделанную из старого журнала.

Мэри улыбнулась и открыла коробку. Она делала это так, как будто открывала красный кожаный пенал, со многими каратами золота, платины и бриллиантов внутри. То, что могло стоить $3800, не в долларах-пустышках 2030 года, а ещё в тех настоящих долларах, году эдак в 1930-м. Когда же в последний раз я дарил ей настоящие украшения? Это было… ну да, ещё до GFC версии 2.0. Наш пятилетний юбилей свадьбы. Следующий подарок был, естественно, запланирован на 2018 год. Но он так и не состоялся, по понятным причинам. У нас было почти нечего есть, и бриллианты почему-то не попали в списки покупок. А теперь… Всё, что я могу подарить жене, это вот: дешёвый стеклянный бисер, зато с очень редкими кристаллами настоящего Сваровски, сокровища, которое мусорщики иногда добывают на Куче.

— О, они… замечательные! — Воскликнула Мэри. Она надела браслет и подняла руку к свету, любуясь блеском чёрных и золотых бусин и маленькими радугами в кристалле. Затем было надето ожерелье. — А как это надевается? — Спросила она, вынимая пару «гавайских босоножек» из коробки, — И как это называется, кстати? Каме-оле?

— Кама'а-оле, мамочка. С двойным «а», — сказала Памела. В ту же секунду, Саманта и Памела уже были на полу у её ног, застёгивая «гавайские босоножки» на маминых щиколотках.

— Да они точно по размеру! — удивилась Мэри, притопывая голыми пальцами ноги по полу.

— Я всё ещё могу угадать твой размер, дорогая!

— Они… такие непрактичные. И ходить в них «не принято»! А я всё равно буду их надевать. Они такие… клёвые. Спасибо, дорогой. — Мэри обвила руками шею Марка, и Марк получил один великолепный долгий поцелуй.

Затем, чтобы закрепить успех неожиданного наступления, Марк быстро распределил остальные коробки с подарками. Памела и Саманта немедленно принялись примерять новую «обувь». Уильям попросил Марка дать ему коробочку «прямо в руки», и отправился наверх, держа подарок в зубах, чтобы обрадовать Клэрис.

Остаток вечера прошёл мирно. Мэри как-то очень легко позволила Саманте остаться работать на бензиновом заводике Штольца до конца лета. Предположительно, это означало, что к концу лета всё устаканится, и Саманта больше не вернётся в школу.

Патрик сделал было попытку отправить вслед отступающей армии «Северян» свою кавалерию, и между делом выпросить для себя разрешение носить армейский нож (у всех уважающих себя мальчиков есть армейские ножи, начал было объяснять он), но «голубые каски» под командованием Уильяма выставили на пути конницы «Южан» бронетранспортёры, и их безрукий командир холодно и жёстко проинформировал лихого десятилетнего капитана-кавалериста, что пустит в действие пулемёты. Кавалерийский рейд по тылам был таким образом остановлен, и про него сразу забыли.

В самом конце, Саманта чуть было не испортила бескровную победу, обнародовав план, как она будет завтра разгуливать по заводу Штольца в новых кама'а-оле. Но Марк был начеку, и отреагировал мгновенно, — Саманта, «гавайские босоножки» не предназначены для работы на Куче. Помнишь, мистер Штольц говорил, что для каждой операции надо надевать правильную одежду и обувь? Средства защиты, так?

Это было не совсем то, что им говорил Фредерик, но Саманта всё поняла правильно и исправила свой ляп, — Ну конечно, пап! Я имела в виду: я просто возьму кама'а-оле с собой. Похвастаюсь перед девочками. А так, конечно: на велосипеде надо ездить в школьных сандалиях из шин, а если на Куче, надо таскать сапоги. Я же обещала, пап. «По-настоящему»!