Хьюстон, 2030: Нулевой Год

Насчёт ампутации, — подумал Марк. Ах, ну конечно. Этот первый врач. Он же был бензопильщиком с «Мусоровоза», так? Бензопильщик с бензопилой! Вот прикол! А что они делают на этом своём «Мусоровозе» по двадцать раз в день? Марк попытался пошевелить руками и ногами, но конечности не слушались. Великолепно. Из меня сделали «самовар». Оквадратили. Интересно, мне дадут взамен «Пёрпл Харт»? Хотя, я же в ФБР – маловероятно. А, кому нужны эти медальки! Только неженкам, которые не могут предъявить настоящие боевые шрамы. А я – не-неженка! Я же переметнулся к «Южанам», так?

Тут Марк вдруг вспомнил, что все их дети: Майкл, Саманта, Памела и Патрик, тоже были теперь «самоварами». Только один Уильям, он всё ещё почему-то был с ногами. Но парень всегда был таким независимым и любил делать всё по-своему. Ну и ладно. Пусть он немного отличается от остальных – от этого вреда нет. У него, конечно, большой опыт работы, и он пока ещё «Сборщик Месяца». Но это не надолго. С ногами – у него маловато шансов. Мы, «самовары», скоро побьём все его рекорды дневных сборов. Мэри и Клэрис будут грузить нас пятерых каждое утро на трицикл Майка и возить делать Маршрут. Не «пятерых», а «шестерых», поправил он себя. Я забыл маленького Дэйви, с его скрученными на всю жизнь в позе лотоса ножками и с его новым классным скейтбордом. Он увидел, как их трехколесный грузовой велосипед останавливается на оживлённом перекрёстке. Клэрис, на сиденье велосипеда, дарит им тёплую улыбку. А Мэри уже положила кусок старого картона на тротуар, и поднимает Марка с грузовой платформы трицикла. Без рук и ног, я должен быть достаточно лёгким, подумал Марк. Портативным. Мэри совсем нетрудно меня носить на руках. Никаких проблем. Нет, так неправильно, так теперь не говорят. Надо говорить: «ей воще не в лом носить меня на руках».

«Тебе удобно, дорогой?» — спросила Мэри Марка, размещая на куске картона красное ведёрко с шильдиком «Пути Спасения». Отлично, дорогая, теперь поцелуй меня. Если тебе не в лом. Последовал лёгкий поцелуй; а затем Мэри и Клэрис, с остальными членами семьи, поехали на трехколесном велосипеде дальше по улице. Так, и что мы делаем теперь? Уильям вчера объяснял, кажется, что надо говорить прохожим? А, ну ясный пень. Мог бы и сам догадаться. Для этого не нужна магистерская степень по психологии. И школьный диплом ни к чему.

«Поможем Инвалидам, леди и джентльмены! Поможем Инвалидам! Доллар? Спасибо, сэр. Спасибо! От «Пути Спасения». Отличное пожертвование! Спасибо!»

Вообще, надо вести себя поактивнее, решил Марк. А то фотография Уильяма так и будет висеть на доске «Сборщик Месяца».

«Леди и джентльмены! Попрошу вашего внимания! В настоящий момент времени, у меня нет ни рук, ни ног.» Нет, это неправильно, слишком напыщенно. Давайте-ка так: «Леди и джентльмены! Смотрим сюда! Инвалид – без рук и ног! Поможем инвалидам!» Уже гораздо лучше, но всё равно плохо. Старые правила грамматики. А что, если так: «А ну, позырим, леди и джентльмены! Умине рук и ног воще больша нета! Поможем «самовару», ась? Как вам моя новая грамматика? Так только нищие на улице говорят. Вот: правильная речь – залог успеха. Всем всё понятно. Как насчёт Вас, мэм? Хотите дать пожертвование? Отлично! А ну, позырим на «самовара»! Поможем инвалидам! По-мо-жем инвалидам!»

Пожилая леди остановилась перед Марком, поставив на тротуар две тяжело гружёные корзины, и сняла с плеча бамбуковое коромысло. Ах, да это же Розалинд, одна из этих леди с Кучи, которые разносят еду для мусорщиков. Помнится, молодёжь делала что-то непотребное у неё под окнами…

«Два бакса? Что, воще три? Ой, спасибо, мэм, Вы очень щедры сегодня. Я надеюсь, эти неприличные молодые люди воще не доставляли Вам беспокойства в последнее время? Нет? Отличные новости, мэм. Удачного Вам дня.»

Марку начинал нравиться этот новый для него род занятий: сбор пожертвований на нужды инвалидов. Это просто здорово: сидеть на улице и разговаривать с прохожими. И никто не обвинит нас, что мы «держим точку». Разве что Уильяма, которому всегда так наплевать на мистера Тодда. Но это – личная проблема Уильяма, к нам, «самоварам», это не относится… Кстати, надо прекращать называть сына «Уильямом». Какой он сейчас, к чёрту, «Уильям», с его-то культяпками? Буду называть его «Билли», как все остальные. Он не обидится.

«Эй ты, обрубок! Лови доллар!» Голос идёт, естественно, сверху. Мужик какой-то, с долларовой бумажкой в руке.