Хьюстон, 2030: Нулевой Год

А вот с уменьшительными (не с «уменьшительно-ласкательными», а просто «уменьшительными») формами имён в английском всё в порядке. Точно как в русском Михаил – Мишка, а Александр – Сашка, в английском Уильям – это Билли или Вилли (как небезызвестный Вилли Токарев), а Майкла назовут «Микки» в Америке или «Майки» в Австралии. Если не задаваться хроническим отсутствием у американцев отчеств, уменьшительные формы в английском работают точно так же, как и в русском. Если Ваш сосед – глава небольшой частной фирмы, долларовый миллионер, и ездит на «биммере», то для Вас он «Александр» (ну, в России даже и по-старорежимному: «Александр Николаевич»). А если Ваш сосед инвалид-алкоголик, не миллионер даже во Вьетнамских Донгах (по 20 000 за один доллар), и ездит на кресле-каталке вместо «биммера», то он, вполне естественно, будет для большинства не «Александром», а «Сашкой», независимо от возраста. Впрочем, жена «Александра Николаевича» из нашего примера величает любимого мужа исключительно «Сашкой», а их сына, балбеса-студента, успешно откосившего от армии – «Пашкой», и оба не обижаются. А несчастная супруга алкоголика Сашки зовёт его «Сашенькой», а по пьяни – зачастую и «Александром».

Так что, дамы и господа, Mickey Mouse (в точном соответствии с задумкой У.Диснея) – это совсем не домашний «Мышонок Микки», а задиристый и задорный уличный хулиган Мишка Моус. Да, именно: «Моус». Фамилия у него такая! Вы же не переводите «Мистер и миссис Смит» как «Семья Кузнецовых»! А Мишкина подружка Minnie в переводе должна бы называться Манькой. По кличке Облигация (вы замечали, во что и, главное, как она одета в старых рисованных диснеевских мультиках, а не в китайских компьютерных новоделах)? Вот написал и подумал: а ведь и в самом деле, главный герой повести Марк – напоминает в чём-то вечно-рефлексирующего Володю Шарапова из фильма «Место встречи изменить нельзя» (или книги Вайнеров «Эра милосердия», кому как нравится). А сержант Зуйко, родись он в деревне и эдак лет на семьдесят раньше, – сошёл бы за капитана Жеглова. Только у Мак-Кая всё вверх-тормашками: Шарапов – начальник, а Жеглов – подчинённый.

У Мак-Кая в тексте – чёткая градация. Отец продолжает называть сына только «Уильямом»; жена Уильяма зовёт его «Билли» или «зайка», а с недавних пор и многие соседи стали называть парня «Билли» вместо «Уильям». Это потому, что он теперя инвалид (но, к счастью, вроде бы не алкоголик). В романе присутствуют ещё два персонажа, имена которых нуждаются в пояснении для российских читателей. Во-первых, поэт-исполнитель Джек-Потрошитель в английском тексте: «Jack-the-Rapper», а не «Jack-the-Ripper». Тут уж ничего не поделать: игра слов. Во-вторых, полицейский Ким. «Ким» в данном случае – это не революционное имя «Коммунистический Интернационал Молодёжи», а просто корейская фамилия (как Великий Вождь, товарищ Ким Ир Сен). А имя полицейского мы так и не узнаем на протяжении всего романа. У корейцев, вьетнамцев, китайцев, взрослого человека по имени (без фамилии) могут называть только родственники и самые близкие друзья («Дорогой товарищ Леонид Ильич Брежнев» и «Дорогой товарищ Ким Чен Ир» – это одинаково. Но при этом за «Дорогой Чен Ир!» можно загреметь по нарам лет эдак на пятьдесят. Это вам не «Дорогой Леонид Ильич!» Культурный контекст, понимаете ли). Чистокровный амеро-кореец, полицейский Ким свято чтит традиции своей культуры. И соседка главного героя, (по-видимому, амеро-китаянка) миссис Конг – тоже предпочитает, чтобы её называли исключительно по фамилии. А вот Амелия Хан – она только наполовину амеро-азиатка, и её уже называют по имени.

Разобравшись с именами, разберёмся далее с личными местоимениями. Тут всё довольно просто. Категории «Ты» и «Вы» в английском отсутствуют напрочь – там только «You». Приходится переводить по контексту. Например, если в обращении используются уважительно-формальные «сэр», «мистер», «мэм», или «мисс», тут уж однозначно будет «Вы» в русском переводе. В одном месте моего перевода, следователь предлагает задержанной проститутке «перейти на ты». В английском тексте, конечно, такой фразы нет и быть не может. Но в начале допроса он полторы страницы говорил ей официальное «мисс», она отвечала ему «сэр». А затем она решила сотрудничать с Полицией, и он начал говорить ей исключительно «дорогуша», и даже «беби». А она, в свою очередь, бросает ему: «Я те чо – нотариус?» (Да! Да! Так в тексте: «I'm what – a notary public?» И даже специально – не по правилам «джентльменского английского», а «по понятиям». Опять почти как из «Места Встречи», даже удивительно!) Короче, чтобы не рвать структуру диалога, пришлось выдумать фразу про «перейдём на ты».