Хьюстон, 2030: Нулевой Год

— Я ходил. Сам! Рано или поздно, надо учиться использовать мои четыре десятитысячных мегапикселя. Джек-Потрошитель давал концерт на рынке. Я присоединился к группе поддержки. Мистер Тодд может сказать: «держал точку», но мне наплевать. Джек одну композицию переименовал сегодня. Теперь официально называется «Билли, каждый второй». Точно в цель!

Марк вошёл в дом. На лицах Саманты, Памелы и Патрика – холодная решимость закалённых в боях «Южан». Бравая пехота, под барабанный бой и свистки сержантов, уже заряжала мушкеты и выстраивалась в линию! Мэри сидела со смарт-фоном, делала вид, что читает в Интернете и готовилась пристукнуть любую блестящую идею Саманты родительским вето. Однако, командирша «Северян» ещё не знала, Марк не только переметнулся на сторону Конфедерации, но и подготовил предательскую атаку с фланга.

Марк водрузил на стол яблочный пирог, — Дорогая, давай-ка попьём чаю?

— Ты подкупаешь меня, чтобы я позволила Саманте стать мусорщицей на свалке, угадала?

— Да, подкупаю, — признался Марк. Остальные «Южане» затаили дыхание.

— Не сработает, дорогой. На яблочный пирог я не куплюсь. Несмотря, что он мой любимый.

— Очень жаль, но пирог всяко придётся съесть. Пекарня назад не примет. Но, конечно, если тебе и ювелирные изделия не по вкусу, это я завтра смогу вернуть, — Марк торжественно поставил перед Мэри коробочку.

Мэри приподняла крышку и заглянула внутрь, будто коробка сделана не из обложки «Нэшнл Джиогрэфик», а из красной кожи. Со многими каратами золота и бриллиантов внутри, и с ценником четыре тысячи пятьсот в настоящих долларах до Обвала.

Когда я последний раз дарил жене украшения? Это было… ну да, в две тысячи тринадцатом. Пятилетний юбилей свадьбы. Следующий подарок, запланированный на восемнадцатый год, так и не состоялся. После Обвала золото почему-то перестало попадать в списки покупок. А теперь… Всё, что я могу подарить: дешёвый стеклянный бисер, зато с очень редкими кристаллами настоящего Сваровски, которое добывают исключительно на Куче.

— Прелестно! — Мэри застегнула браслет и подняла руку к свету, любуясь блеском чёрных и золотых бусин и маленькими радугами в кристалле. Затем, извлекла из коробки «гавайские босоножки». Марк пристально глядел на лицо жены и заметил, что губы слегка дрогнули. — Как не принято! И как называется, кстати? Каме-оле?

— Кама'а-оле, мамочка. С двойным «а», — сказала Памела. В ту же секунду, Саманта и Памела оказались на полу, застёгивая модные сандалии на маминых щиколотках.

— По крайней мере, нигде не жмёт! — улыбнулась Мэри, притопывая босой подошвой по полу.

— Я ещё могу угадать твой размер, дорогая!

— Они… клёвые. Мне нравятся! Спасибо, дорогой. — Мэри обвила руками шею Марка, и тот получил великолепный долгий поцелуй.

Чтобы закрепить успех неожиданного наступления, Марк быстро распределил остальные украшения. Остаток вечера прошёл мирно. Мэри как-то очень легко позволила Саманте идти работать на бензиновом заводике, но только до конца лета. «Южане» удовлетворённо кивнули: когда три года назад обсуждался уход Майка из школы, Мэри сказала то же самое, а Майк – остался на Куче и после каникул.

Патрик решил воспользоваться моментом и бросил вслед отступающей армии «Северян» свою кавалерию. У каждого уважающего себя мальчика есть армейский нож, начал объяснять десятилетний капитан Конфедерации, но миротворцы ООН вступили в дело. На пути конницы неожиданно появились бронетранспортеры под командованием Уильяма – и наставили пулемёты! Кавалерийский рейд по тылам был таким образом остановлен, и про него мгновенно забыли.

В самом конце, Саманта чуть не испортила бескровную победу, обнародовав план, как станет завтра разгуливать по бензиновому заводу в новых кама'а-оле. Но Марк был начеку, и отреагировал мгновенно, — Саманта, «гавайские босоножки» не предназначены для работы на Куче. Помнишь, мистер Штольц говорил, для каждой операции надо надевать правильные средства защиты?

Саманта всё поняла правильно и исправила ляп, — Ну конечно, пап! Я имела в виду: я просто возьму кама'а-оле с собой. Похвастаюсь перед девочками. Завтра утром, я надену резиновые сапоги, я же обещала по-настоящему! Выезжать из дому на Кучу босиком – не принято!

Верно дочь сказала: «выезжать из дому на Кучу.» — улыбнулся Марк. Завтра утром, чтобы мама зря не волновалась, Самантины ножки будут париться в ненавистных сапогах. Всю дорогу от дома – и до поворота на шоссе, где мамочка уже не увидит. За спокойствие в семье стоит немного пострадать. А мамочка, в свою очередь, сделает вид, будто даже не догадывается, что дочка разгуливает на Куче босая.

Позже, уже в постели, Мэри призналась, хотя подарки сильно помогли мирному исходу дела, решение позволить Саманте уйти из школы оказалось более рациональным, чем думал Марк.