Хьюстон, 2030: Нулевой Год

Алекс усмехнулся и повторил, слово–в–слово, что ответил Мировому Судье: «Что-то не припоминаю такого, Ваша Честь. Не припоминаю. На пистолете не нашли никаких отпечатков пальцев, не так ли?! Ни один добрый полицейский не совершит такой ужас…»

«Медведь» выдержал театральную паузу и снова усмехнулся: «Строго между нами, партнёр, клоун сам себе ногу прострелил. Мачизмо так и прёт. Тестостерон у него, видите ли. Или – моча в голову ударила. Прикинь: патрон в патроннике, а ставить пушку на предохранитель, – в школе не учили. Конкретный пацан! Хотел показать мне, как умеет быстро вытаскивать свою пукалку! Но, с христианским смирением: кто я, чтобы испортить парню такую историю? Ежели я расскажу, как дело было, молодой человек потеряет авторитет в банде!»

Нет причин сомневаться, Алекс доставит сообщение Джо Во. Классический балет – по правилам искусства! К сожалению, после Обвала методы с обеих сторон становятся всё менее цивилизованными. Жуткие «джакузи с горячим душем» и «майклы-джексоны», а теперь – «газосварочно-проктологическое обследование»! Как здорово было раньше, когда просто отправляли кого-то «спать с рыбами»!

А ещё, есть и личное достижение: Марку наконец удалось побывать на заводике Штольца. Последние три года, Марк всё обещал себе съездить и поглядеть, что именно там делал Майк. И у занятого следователя никогда не хватало на это времени! Он знал по рассказам сына, заводик немного похож на лабораторию сумасшедшего учёного, и приходится возиться с опасной химией. Однако, Майк приходил домой в прекрасном настроении, а по субботам у сына в кармане хрустела приличная зарплата за неделю. Честно говоря, Марк побаивался идти на эту экскурсию. Не то чтобы он не доверял Фредерику, но до Марка доходили слухи о жутких условиях труда в мусороперерабатывающих мастерских.

Правду сказать, поначалу Марк был немного шокирован. Когда он и Жасмин вошли на заводской двор, Фред и Саманта сливали желтоватый синтетический бензин из бомбы. От паров бензина, глаза Марка мгновенно наполнились слезами, заставив несколько раз чихнуть. Как во второсортном научно-фантастическом фильме, лица Саманты и Фредерика прикрывали сильно поцарапанные защитные очки, носы – зажаты бельевыми прищепками, а во рту – гофрированные пластиковые трубки. С противоположной стороны, трубки сходились к толстому стояку от канализации, уходившему вверх, на крышу сарая.

«Не приближайтесь!» — приказал Фредерик, на мгновение вынув трубку изо рта. Из-за прищепки на носу голос звучал смешно. Безумный учёный вложил трубку обратно в рот и сделал глубокий вдох, приготовив следующую фразу: «Это займёт ещё пару минут.»

Бензин перестал капать из сливной задвижки, и Фредерик повернул рукоятку. Сделав ещё один глубокий вдох, выпустил трубку изо рта, аккуратно заткнув наконечник пластиковым колпачком. «Можете подходить. Вот эту бомбу ещё загрузим, и на сегодня всё.» — инженер двинулся к Марку, на ходу стягивая очки.

Марк осторожно потянул носом воздух. Запах бензина почти улетучился. «Что это за трубки, Фред?»

«Шнорхели. Арне придумал.» — объяснил Фредерик: «Раньше мы использовали респираторы, но фильтры довольно быстро забиваются. Сейчас трудно найти хорошие фильтры от фенола.»

«Клёвая штука.» — сказала Жасмин: «В бумажной мастерской такого ваще нета. Милли и Берти всегда ходили красноглазые, от гиппо-клоп-рита!»

Фредерик улыбнулся: «От чего глаза красные были?»

«От гиппо-клоп-рита, сэр. Типа отбеливателя. Делает старую бумагу опять белой.»

«О, это же гипохлорит натрия! Как ты умудрилась запомнить: гиппо-клоп…?!»

Пока Марк представлял Жасмин хозяину заводика, Саманта закончила возиться с крышками канистр, и подошла к трио.

«Сэм, ты определилась с весом поташа?» — спросил Фредерик.

«Почти, мистер Штольц. Титрование закончила, надо доделать расчёт. Пять минут, не больше.»

«Великолепно! А ты, Джас, можешь пока познакомиться с заводом. Только – ничего не трогать, договорились?»

Марк поглядел вниз и обнаружил: дочь работает босиком! «Саманта! Что случилось с твоими сапогами?»

«Ах… С сапогами?» — она метнула обеспокоенный взгляд куда-то вправо. «Промышленные» резиновые сапоги, по-прежнему висели на крючке под сиденьем трицикла, точно как сегодня утром.

«Саманта, ты же обещала обуться! Разве нет?»

Саманта применила стандартный манёвр уклонения. Она улыбнулась, с удивлением посмотрела на босые ступни, будто только поняла, что нечаянно забыла дома сандалии, и пошевелила пальчиками ног. «Но пап! Дождик же всю ночь! Грязь така-а-ая мягкая сегодня!»