Хьюстон, 2030: Нулевой Год

— Представляете, вчера мне вдруг звонят из Кадров. Попросили выслать резюме Кэйт. Но сразу сказали: простая формальность. У них уже есть личное дело, ещё с Флота. Полчаса спустя, на электронку пришла форма заявления. Заполняйте, мисс Боуэн, Вы приняты на работу!

— Класс! Вот это я называю мгновенной реакцией! А в HR сказали, сколько согласны платить?

— Так точно, сэр! Двести десять, до налогов, — улыбнулась Кэйт.

— Двести десять в день? Обалдеть.

— Нет, Марк. Это – за неделю. Потому что работа на полставки: по четыре часа в день.

— Во, козлы! Средняя зарплата полицейского клерка – в четыре раза больше, — Сверх-низкое жалование объясняло быстроту реакции HR. Они получили задачу этом году сократить расходы, а с безногим инвалидом можно не церемониться. Опять «социальный оптимум» в действии, подумал Марк.

— Полставки умножаем на полдевочки… Так и выходит – ровно одна четвёртая. Я не жалуюсь. Могу трудиться в офисе по двадцать часов в неделю и кататься с моим красным ведёрком по Маршруту.

— Знаешь, Кэйт? Если твоё открытие сработает, можешь звякнуть прямо в Офис Шерифа и потребовать полную занятость и повышение зарплаты. Сразу.

Глава 21

Марк последовал за Кимом в трущобы. Вскоре пришлось слезть с велосипедов и толкать их вдоль раскисшей от дождя тропинки.

— Вот наш адрес, — Ким указал на неуклюжую лачугу, кое-как сляпанную из обломков мебели и старых шин. Он постучал в подобие входной двери, — Миссис Эспинозо? Откройте, Полиция…

Дверь открылась; перед ними стояла девушка на последнем сроке беременности. При всём желании, Марк не мог заставить себя назвать её женщиной – судя по внешности, беременной было между четырнадцатью и шестнадцатью. Притом, и рожать не впервой, – «беременная девушка» держала на руках голую девочку возрастом год-полтора. Может, кукол не хватает? Тряпичные и деревянные игрушки местного производства, конечно, не так хороши, как фабрично-пластмассовые беби до Обвала.

— Доброе утро. Миссис Линда Эспинозо? — спросил Ким.

— Ясный пень, Эспинозо, кто ещё-то?

— Можно войти?

— Ясный пень… Вы же – Полиция. Только у нас, типа, не убрано… — Линда скользнула глазами по пустому пространству ниже туловища Кэйт и попыталась сделать вид, что ничего особенного не заметила.

Кэйт опёрлась локтем о сиденье велосипеда и соскользнула с багажника на землю. Уверенно шлёпая по мокрой глине деревяшками, подползла к двери и закинула обрубок тела за порог. Ким и Марк последовали за ней. Внутри – непроходимые завалы одежды, посуды, детских бутылочек, пачек макулатуры. Двуспальная кровать, с видавшим лучшие времена одеялом и парой замусоленных подушек, – занимала почти всю комнатушку. Марку, как старшему из гостей, предложили единственный табурет. Ким и миссис Эспинозо уселись на кровати, а Кэйт, чтобы не пачкать измазанными глиной шортами и без того неопрятную постель, осталась на покрытом грязным линолеумом полу.

— Я звонила Вам сегодня утром, миссис Эспинозо, — начала Кэйт, представив Кима и Марка хозяйке. — Насчёт Вашего заявления два года назад. Вы подавали заявление о попытке ограбления, правильно?

— Ясный пень, подавали. Но нас не совсем ограбили. Мужик же – убежал. А так, ваще ничего.

— Я читал полицейский протокол, и думаю, Вы можете помочь ФБР с одним очень серьёзным расследованием, — сказал Марк, — Расскажите нам, что Вы помните. Любые детали.

— Ясный пень, все детали. Нет проблем, сэр. Я – как щас всё помню, мистер Пер… Пендигус.

— Вы рассказывайте по порядку, а я вопросы буду задавать, если что не ясно.

— Ясный пень, по порядку. Значит, лежим с Педро в кустах. Мы тогда встречались… Примерно полгода. Педро вернулся из армии. Мой папашка, такой: у тебя чо, крыша съехала? Ему двадцать два, а тебе – тринадцать! А я, такая: ну и хрен с тобой, старый хрыч! Все мои подружки уже спали с пацанами, а я чо, дура? Короче, в лес ходили трахаться… А чо, как все. Нашли клёвое такое место, с дороги не видно, ясный пень…

Значит, ей сейчас как раз пятнадцать, вычислил Марк. И ждёт второго ребёнка. Замечательно.

— Вот карта, — Ким поводил пальцем по сенсорному экранчику телефона. — Правда, спутниковое фото – устарело. Линии электропередач больше нет – разборщики повалили, шесть лет уже.

Беременная посмотрела на экран и кивнула. — Ясный пень, провода стырили. Но, ваще, я с картами не очень… В тот вечер, как обычно. Сказала мамане: к подружкам с работы. Я тогда ещё работала в ателье. Типа, до моей первой ляльки…

— Вы дату помните?

— Ясный пень, дату. Апрель. Или март?

— Протокол помечен: двадцать три – тридцать, шестнадцатого апреля двадцать восьмого года, — напомнила Кэйт, — Вы подали заявление в тот же день, когда на вас напали?

— Ясный пень, в тот же день. Когда ещё-то заявлять? — Беременная поглядела на деревянные колодки Кэйт и попыталась притвориться, что на полу ничего нет.

Точно, подумал Марк. Чуть более двух лет назад, и за два месяца до первого убийства в цепочке, — Продолжайте, пожалуйста.