Хизер превыше всего

Он отказывался верить в отвратительные предположения Карен, но, возможно, ее слова заставили его что-то такое вообразить, или у него сорвало башню, или сон приснился просто потому, что в последние несколько дней он не позволял себе думать ни о чем другом. Он нормальный, в этом Марк не сомневался. Он не испытывал ревности к этим мужчинам, во всяком случае, того, что обычно понимают под ревностью. Да, он не мог себе представить, как какой-то мужчина берет его дочь, однако – и это не подлежит сомнению – он ни за что не хотел бы оказаться на месте такого мужчины. Он лишь хотел, чтобы она всегда оставалась его дочерью, как сейчас. Марк понимал, что должен отпустить Хизер, позволить ей стать взрослой, что придется принять их отношения такими, какими они станут, потому что именно так полагается поступать родителям. Он сознавал, что это разобьет ему сердце, но принимал и это.

* * *

Недавний скандал не шел у Карен из головы. Поначалу она терзалась, что его затеяла, сперва выдвинув сомнительные предположения, а потом яростно их отстаивая. Марк не потерял работу. У него не было никакой интрижки. Между ними всего лишь возникло недопонимание, и она грызла себя за то, что не оставила свои сомнения при себе, невзирая на все его наскоки. Но муж выглядел настолько странно, что, возможно, он искал предлог, чтобы выплеснуть эмоции. Слова Марка, неоправданно жестокие, лишь подтверждали ее подозрения: он и впрямь не ценит того, что она делает. С другой стороны, от этих слов была и польза: после долгих лет, когда ею дорожили все меньше и меньше, Карен вдруг поняла, что надо уделить больше внимания себе самой.

Еще ей хотелось, чтобы в ее жизни появились новые люди. Окруженная чужим равнодушием, она слишком замыкалась на собственных заботах, часто тревожилась и впадала в растерянность. Карен всегда мечтала иметь близких подруг, но опыт всей жизни свидетельствовал: людьми движет чувство соперничества, оно заставляет вести себя наихудшим образом и сводит любое общение ко взаимному хвастовству. Но теперь, надеялась она, ей будет легче найти ту, с кем можно поделиться сокровенными мыслями, поскольку все ее ровесницы точно так же замордованы бунтом детей-подростков, отсутствием супружеского секса, диетами и проблемами с недвижимостью.

На другой день после стычки с Марком Карен вспомнила одну из школьных мам, которая исчезла, когда ее дочь предпочла дайвинг дискуссионному клубу. Она всегда нравилась Карен, дружески относилась к ней и пересказывала забавные истории, которые узнавала от своего мужа, крупного адвоката, специализировавшегося на разводах. Карен позвонила ей под предлогом сбора средств на оплату транспорта для социально незащищенных учениц. Она нервничала, набирая номер и придумывая название для несуществующей акции; профессиональные навыки, пробудившиеся после долгих лет, заставили ее отбросить пафосные формулировки и выбрать простое «Чем мы можем помочь детям». В тот день они вместе пообедали и, хотя ни о чем особо интересном не говорили, Карен все же была довольна тем, что на время вошла в роль женщины, с удовольствием обсуждающей личную жизнь и интрижки знаменитостей.

Еще через день Карен устроилась на работу в благотворительный магазин при больнице на Второй авеню – естественно, волонтером, но на пять дней в неделю, пять часов в день, и ей дали ключ от входной двери. Положительные стороны работы проявились немедленно, поскольку весь остальной персонал был исключительно женским и в большинстве состоял из вылечившихся от рака. Эти женщины были или выглядели старше, поэтому мужчины, заходившие сюда, как правило, за чем-нибудь от Burberry, старались привлечь внимание Карен и пытались заигрывать с ней, стоило женам отвернуться. Магазин тоже извлек выгоду из ее появления, потому что уже через пару дней Карен стала главной покупательницей: ее опытный глаз радовали винтажные модели люксовых брендов, отлично сидящие на ее относительно молодой и спортивной фигуре.

Купленную одежду, украшения и сумки Карен оставляла в магазинной подсобке и примеряла в перерыве, прикидывая, понадобится ли подгонка, куда их надеть и насколько подходит очередная сумочка к ее новому псевдостаромодному стилю. Она испытывала неожиданное удовольствие от того, что занимается собой, поражалась, почему так долго не уделяла себе внимания, и убеждалась, что Марк даже не представляет себе, как ему повезло. Она – стройная, жизнерадостная, в отличной форме, и контраст между ее красотой и уродством Марка опять стал таким же ослепительным, как в день их первой встречи.

Прошла неделя с тех пор, как Марк наорал на нее, а его попытки извиниться были не более убедительными, чем его благодушие. Хизер, возможно, верила его лучезарной улыбке, однако Карен явственно различала и складки возле губ, и темные круги под глазами – свидетельства разочарования. Этой ночью она лежала в постели и думала о нем с сочувствием – он стал слабым и жалким из-за того, что направил все свои угасающие силы на борьбу с воображаемым врагом.