Хижина в горах

Все они стояли посреди гостиной, и Эмори поспешила пригласить всех присесть. Мужчины сняли верхнюю одежду. Демонстрируя явное неудовольствие, Джеф предложил им что-нибудь из мини-бара. Джек Коннел отказался. Найт попросил диетическую колу, добавив:

– Нет ли там арахиса или какого-нибудь батончика?

Эмори вернулась на свое место на диване. Коннел сел в мягкое кресло, с которого недавно встал Джеф, но отодвинул в сторону пуфик. Не желая мешать федеральному агенту, Найт отнес баночку с колой и пакетик попкорна с ароматом чеддера на обеденный стол. Джеф сел рядом с Эмори. Она поймала себя на том, что отодвинула колено, чтобы только не коснуться его.

Коннел начал разговор.

– Сержант Найт в общих чертах описал мне ваше приключение. Как только я прочел его электронное письмо, я сразу же приехал сюда. Этот отпечаток пальца – первая убедительная ниточка…

– Прошу прощения. Отпечаток пальца?

Агент объяснил ей, как он был получен.

– За многие годы это первая убедительная ниточка, ведущая к Бэннеку.

– Что он сделал?

– Мы дойдем до этого, доктор Шарбонно. Кстати, эта информация известна только нам с детективом Найтом и сержанту Грейнджу. На данный момент мне бы хотелось, чтобы это так и оставалось. Я могу рассчитывать на ваше молчание?

– Это что, большой секрет? – не удержался Джеф. – Этот тип – беглый преступник, иначе вы бы сюда не приехали.

– Это засекречено, – ответил Коннел и переключил свое внимание на Эмори. – Мне очень интересно узнать именно от вас самой о том времени, которое вы провели с Бэннеком. Начните с самого начала и ничего не утаивайте.

Что Эмори и сделала, опустив некоторые сугубо интимные подробности.

– Я полагаю, вам известно о его стычке с братьями Флойд?

– Сержант Найт рассказал мне об этом, – ответил Коннел. – Бэннек оставил их в плохом состоянии.

– После того, как мы покинули их дом, он довез меня до Дрейкленда и высадил у заправки «Шеврон».

– Он сказал вам, почему оставляет на обочине?

– Нет. Но… он попросил меня никому не звонить, пока я не доберусь до заправки.

– То есть он хотел получить фору, – констатировал Коннел.

Эмори не сказала ему, что он в точности повторил слова Бэннека.

– Как выглядел Бэннек? – спросил агент. – Я имею в виду вообще. Здоровый и накачанный?

– Да.

– Как вам показалось, он был в депрессии?

– Я бы не назвала это депрессией.

– А как бы вы это назвали?

Эмори проискала слова, чтобы описать скрытность Хэйеса Бэннека.

– Он весь в себе.

– Гм. Он вел себя враждебно?

– По отношению к Флойдам? Да.

– По отношению к вам.

– Нет.

– К чему-то еще?

– Например?

– К правительству.

Эмори покачала головой.

– Я бы так не сказала.

– Каким было его отношение к жизни в целом?

Ей снова понадобилось время, чтобы подобрать правильные слова.

– Он как будто смирился.

Коннел кивнул, словно понял, о чем она говорит.

– О чем вы с ним говорили?

– Ни о чем существенном. Еще несколько часов назад я даже не знала его имени.

– Что он рассказывал вам о себе?

– Практически ничего. Я предположила, что он служил в армии, и он в какой-то степени подтвердил это. Он не сказал, ни где он служил, ни в каких войсках, но у меня было такое впечатление, что он бывал в боях.

– Это так.

– Когда речь зашла о войне, он сказал, что никому не рекомендовал бы воевать.

– Он бы действительно не стал этого делать. Он служил в Афганистане. Две командировки. Основные силы базирования. Он говорил о своей семье?

Ни невесты. Ни жены. Никогда. Эмори откашлялась, она вдруг охрипла.

– Он сказал мне, что не женат.

– Не женат, но у него сестра и племянница в Сиэтле.

Сиэтл! Из этого города оплачивали аренду его хижины.

– Сколько лет его племяннице?

– Двенадцать.

Вспомнив, как Хэйес вел себя с Лизой, Эмори подумала, что ему легко было завоевать любовь двенадцатилетней племянницы. А сестры?

– Они с сестрой близки?

Коннел скривился.

– Вы даже не поверите, до какой степени. На самом деле двадцать четыре часа назад я был в ее доме, пытаясь всеми способами добиться от нее информации. Она заявила, что ничего о брате не знает.

– Возможно, она и в самом деле не знала.

Агент пожал плечами, давая понять, что это не тема для разговора. Бэннека нашли. Или почти нашли.

– Что еще вы можете рассказать мне о нем, доктор Шарбонно? – спросил Коннел.

У него над пахом татуировка в виде удара молнии. Когда я провела по рисунку языком, он предупредил меня о возможных последствиях. Я не нуждалась в предупреждении.

– Он выполняет свои обещания, – негромко сказала Эмори. – Он много читает. Умеет чинить вещи, – она посмотрела на Джефа. – Он склеил сломанную дужку моих очков. И еще он строит, – она описала книжные полки и незаконченный сарай.

– У него степень по строительной инженерии, – сказал Коннел.

Сидевший рядом с женой Джеф заерзал.

– Все это в высшей степени интересно, мистер Коннел. Но какой в этом смысл? Какое отношение все это имеет к тому, что Бэннек сделал Эмори?

Коннел ухватился за его слова.