Хладнокровное чудовище (СИ)

Дядя? Похоже на правду. Вальдер смерил быстрым взглядом замершего на возвышении темноволосого мужчину, который щурился после долгой темноты на свету. В гордом профиле не было ни намека на страх или чувство вины, он лишь недоуменно взирал на происходящее и попытался было обернуться на императора, стоящего поодаль — но ему не позволили это сделать.

— Из двоих мужчин один — предатель, — веско обронил Сиркх, пройдя несколько шагов по возвышению, заложив руки за спину и бросив взгляд на притихшую толпу. Пройдя ещё немного перед замершими девушками, он остановился, позволив им оказаться ближе к обвиняемым. — Мне нужно, чтобы вы указали, кто.

Магический дар избранницы императора должен быть достаточно силен, чтобы не ошибиться. И сам Сиркх определенно знает правду, он хочет лишь испытать девушек на прочность. Вальдер невольно сделал шаг ближе, желая тоже убедится, кто же из двоих — враг Империи.

Лица обвиняемых явно сковало чужим воздействием, они не выдавали никаких эмоций и даже не пытались заговорить. Только чувствовалось, как бешено колотятся их сердца.

Девушки начали подходить к обвиняемым и по очереди кратко касались их связанных за спиной рук. Лица избранниц тоже побледнели от этой давящей ответственности: едва ли император снизойдет к тому, кого назовут изменником Родины. Но если для большинства из них эти мужчины лишь препятствие на пути к цели — императорской короне на голове, — то для Айдан испытание явно сложнее.

И что-то подсказывало, что виновен именно тот, кто часть её крови.

Сиркх не поступил бы иначе. С той, кого пророчат в победительницы, и спрос должен быть высочайшим. Даже если в другой момент обвиняемого можно было бы простить… в духе Сиркха будет довести дело до конца и заставить родную племянницу вынести смертельный приговор.

Все замерли на площади, стихли даже крики птиц, только шелест ветра качал ветви деревьев и шумел над дворцом. Казалось, власть Ивварского императора распространилась гораздо дальше — одним махом лишила воли и контроля не только двух мужчин со связанными руками, но и всю мощную, обладающую магической силой толпу, накрыла непроницаемым куполом его дара. В ушах нарастал звон, заглушивший и шаги девушек, и скрип деревянного возвышения. И тихие вздохи и шепот.

Одна указала на первого обвиняемого — не мага. Император не шелохнулся. Вторая — на сентара де Стайна. Третья снова на не мага, притом она успела бросить взгляд на Сиркха, будто силилась разгадать его замысел. Хочет тот справедливости — или чтобы избранница была настоящей циничной правительницей, готовой убить не того, кто это заслужил, а того, кто более выгоден для дела. Какое решение здесь верное?

Императора Иввара уже прозвали жестокосердным и непредсказуемым — за все его реформы и стремительный захват территорий, который он осуществил вскоре после своего переворота. Его решения было сложно предугадать, и то, как невозмутимо и отстраненно он взирает на происходящее, явно сбивало с толку несчастных невест.

Предпоследней свой выбор должна была сделать Арнеина. Не глядя на Сиркха, она шагнула к обвиняемым и даже будто не стала касаться не мага — а сделала выбор сразу. Запнулась на миг, но коснулась резко его руки и так же резко отдернула свою. И бросила взгляд из-под бровей на императора — прямой, внезапный, болезненный.

Эта белокурая девушка из северного княжества казалась такой хрупкой рядом с монументальным Сиркхом, даже нежной, точно небольшой ком снега, готовый растаять от воздействия. И вместе с тем в ней скользнула опасная сила. Она чувствует слишком хорошо, слишком чутко, чтобы от нее укрылось происходящее.

Это не испытание на истинность или ложность обвинения. Это испытание — лишить жизни человека, сказать одно слово, бросить взгляд — который якобы по воле богов может даровать прощение, а может отнять самое ценное, что есть в этом мире.

Вальдер коротко усмехнулся. Легко быть на войне и сталкиваться со смертью. Он воевал с восемнадцати. Долгих двадцать четыре года. Эти девушки едва ли принимали в своей жизни более важные решения, чем выбор платья на первый бал, или кому из кавалеров отдать предпочтение в танце.

Звон нарастал, пробирал всё тело. Издалека донесся вибрирующий звук гонга, что оповещал о призыве на молитву Четырём богам. И те взирали прямо сейчас на то, как люди, обладающие дарованной ими силой, особенные люди — вершат суд над подобными себе. Будет ли это шаг по ступеням на пути к Духу?

Или так можно лишь оступиться, падая в пропасть.

Вальдер на миг прикрыл глаза. Ему часто казалось, что он уже летит в эту чёрную беспросвестную бездну, где нет ничего. Нет зла, нет добра. Нет выбора. Нет плохого, хорошего. Нет света, который притягивал бы к себе, как маяк. Который бы возвращал к смыслу.

Одно бесконечное падение. Отдаление от того, что для Сиркха составляло цель его земного путешествия. Приближение к Духу. Стремление к ослепляющему источнику — равняющему с богами.