Хладнокровное чудовище (СИ)

Айдан впилась в его плечи и сама, первая прижалась к его губам. Обхватила нижнюю так, словно готова была принять его целиком. Вальдер не стал ждать. Коснувшись головкой её лона, пульсирующего и горячего, между широко разведённых и дрожащих от напряжения бёдер, он медленно проник внутрь, наслаждаясь каждым тягучим и томительным мгновением проникновения, того, как плотно и горячо она обхватывает его плоть, одновременно будто сопротивляясь и принимая его внутрь.

И эта двойственность сводила с ума. Говоря одно, она давала понять другое. Играла с ним, как с огнём. Манила и жаждала боли, кусая за губы по мере его движений. Но Вальдер не торопился. Он продолжал прижимать её всем телом и мучительно-медленно ласкать одной рукой, проникая внутрь и отдаляясь, позволяя ей во всей мере прочувствовать ужасную, сосущую пустоту там, где только что она была наполнена его твердью. Он знал, как довести до исступления.

Нежные пальцы впились в его волосы, оттягивая и цепляясь за них, а Вальдер вновь и вновь находил её губы, заставляя жадно стонать ему в рот. Будто не хотел, чтобы и единый её стон потерялся в пространстве. Ему нужна была она вся. Целиком. До последнего вздоха.

Айдан позволила ему это. Она позволила куда больше — позволила проникнуть магией и прочувствовать изнутри каждое пробирающее до нутра движение, каждый миг острейшего, как лезвие меча, наслаждения, от которого крик сам собой рвался из горла. Позволила почувствовать волны любовной судороги, накатывающие одна за другой до тех пор, пока не накрыло их обоих с головой.

В голове шумело. Руки дрожали от напряжения, и Вальдер с силой стиснул Айдан за ягодицы, снова кусал губы. Сделав два шатких шага до постели в углу комнаты, он наконец опустил её на постель. Поправил низ рубахи, заправил в штаны и затянул пояс, чувствуя приятную, опустошающую пульсацию во всем теле.

Айдан ухватила его за ворот рубахи, взмокшей от испарины и напряжения, потянула на себя. У неё и самой кончики волос, выбившихся из хитрой прически, соблазнительно липли к коже на груди.

Луна, вышедшая из-за туч, проникла в дом. Лунный свет скользнул по коже Айдан, точно она была божеством, пришедшим из мрака. Холодный свет так ей шёл.

Айдан — лунная. Вот что значит её имя с древнеивварского.

— Ты ненормальный… совершенный безбожный безумец, капитан ди Арстон, — она первая обхватила его лицо, притягивая к себе, глядя на него своими большими омутами-глазами, в которых радужка уступала место бликующим в темноте белкам, делая её взгляд под длинными ресницами затянутым поволокой. И вместе с тем в них играли все грани того же безумия и возбуждения. — Твое место в лазарете для душевнобольных.

— Именно это во мне тебя так притягивает, верно? — Вальдер нащупал её ладонь, снова вжал в свою, переплетая пальцы. Надвинулся над Айдан ещё ближе, прикасаясь грудью и чувствуя, как сильно и порывисто она дышит под ним.

— Так ты, капитан… обвиняешь меня в том, что я тоже помешана?

Она рассмеялась хрипло и с вызовом, откинув голову на чужой кровати и поблескивая на него полуприкрытыми глазами, большие зубки обнажились в шальной улыбке. Точно оборотень, исчадие тьмы. Темная, загадочная, страстная — она манила за собой в пропасть.

Вальдер желал её снова, потому что не мог насытить свою страсть. Даже эта жадная, почти животная близость не утолила голод, потому что Айдан снова ускользала от него. Не физически, но она умело скрывала свою душу. Смотрела прямо в душу своими колдовскими, яркими глазами, но только смеялась незримо, когда он жаждал поймать и уловить, что же спрятано в глубине её тьмы.

Что за боль, что за страсть толкает на такой вызов, который она несёт в себе целую вечность. Смех, укол словами, неуловимая месть и желание возмездия — но даже этого было лишь на поверхности. Отвлекающий манёвр. И Вальдер желал дойти до конца, до сути, потому что вдруг это стало важным.

— Что ты такое, сента де Марит?

Он выпустил её руку, заставил вытянуть за головой, прошёл ладонью по локтю и плечу, чтобы спуститься ниже к груди, сжать до нового жаркого вдоха.

Айдан снова беззвучно смеялась, закинув руки за голову и следя за ним, прикусив полную губу. Что-то вдруг настоящее поймал он во взгляде. Надломленное, болезненное, такое искреннее, что только перед одной тенью этой искренности можно было пасть. Душу захватывал водоворот чужой, но такой близкой вселенной.

— Погибель твоя, капитан.

Тихий, хриплый голос без капли смеха.

Вальдер вернулся к её лицу, замер напротив непокорного, дерзкого рта. Казалось, она должна быть в его власти, но это самообман. Темные тайны сокрывали душу надежнее любой магии.

— Долго же я тебя ждал.

Забытая улыбка растянулись на его губах.

Мгновения длились часами. Участившийся стук крови в висках отбивал чёткий ритм — почти танец, в который превращался их разговор.

— Всему свое время…

Шумный, уязвимый вздох, похожий на сожаление. Снова вечность, прожитая в тишине.