Хлеб наш насущный

Среди всей группы, Марта Соболева отличалась крепким здоровьем и выносливостью, стойко перенося перепады температур и высокогорного давления. Она всегда была в бодром расположении духа и делала большие успехи в своих исследованиях. Марта обладала творческим подходом к делу и была отличным картографом. Она отлично выполняла зарисовки к гербариям и могла довольно реалистично иллюстрировать увиденное в походах.

Истинная сибирячка, высокая, стройная и крепкая, с густыми русыми волосами, заплетенными в тугую косу, чуть раскосыми зелёными глазами, высокими скулами и широкой улыбкой, Марта всегда была в центре внимания.

Её дед Василий Никитич Соболев крестьянин, переехал на Урал после указа царя об организации переселения крестьян в связи с освоением Сибири.

В те времена земли в Сибири раздавались крестьянам для их освоения без особых ограничений. Ему удалось захватить порядочный участок земли на берегу реки Иртыш, где он успешно вёл своё хозяйство. Со временем его запасы хлеба насчитывали до ста тысяч пудов, поголовье скота доходило до десяти тысяч, а его состояние достигало свыше миллиона рублей.

– Ваш чай! – громко объявила Марта, осторожно открывая дверь кабинета аккуратной туфелькой.

Её валенки уютно устроились у кафельной печки в приёмной.

На серебряном подносе дымился пузатый чайник, хрустальный стакан в серебряном подстаканнике отражал блики огня в камине, из вазочки для конфет выглядывали румяные бублики, а в сахарнице искрился рассыпчатый сахар, похожий на утренний снег.

– Марта, нам надо поговорить. Возьмите свою чашку. Почаёвничаем.

Она захватила корзинку дубовых дров и достала из буфета свою любимую фарфоровую изящную чашечку, расписанную изображением полевых цветов.

– Располагайтесь. Прошу вас.

Вавилов придвинул кресло к кофейному столику.

В кабинете потеплело, то ли от горящих, потрескивающих палений, то ли от ароматного горячего индийского чая, то ли от доверительной атмосферы.

Они устроились на кожаных креслах с резными подлокотниками из тёмного дерева, изображавшие грифонов. Кофейный столик, так же был искусно украшен массивными ножками в виде львиных лап.

– Марта, мы с вами знакомы вот уж десять лет с тех пор, как я побывал в экспедиции в Сибири и познакомился с вашим дедом Василием Никитичем. Помню, он был не на шутку встревожен засухой, которая охватила весь округ.

– Да. Были времена. Тогда многие переселенцы разорялись и возвращались в родные места. Помню, как дед был не на шутку встревожен.

– Безусловно, для дальнейшего развития требовались новые приёмы в аграрном деле, наиболее благоприятные для сельскохозяйственных работ в нестабильных природных условиях. В качестве эксперимента, я передал Василию Никитичу образцы семян, собранных в экспедициях по восточным странам. Проведя год в Марокко, Алжире, Сирии и Палестине, где многие сельскохозяйственные культуры и зерновые имеют устойчивость к засушливому климату, я решил, что самое время начать использовать эти сорта. В итоге, эксперимент удался, и многие культуры прижились, принося отличный урожай.

– Благодаря вам, наша семья не только избежала проблем с засухой, но и приумножила состояние. Впоследствии, дед стал внедрять свой успешный опыт среди местных крестьянских хозяйств. Новые сорта стали просто незаменимы.

– Я тоже был доволен результатом. Это дало надежду на стабильный урожай.

– Помню, как ваша группа остановилась в поместье моего деда. На меня, девочку из глубинки, вы произвели колоссальное впечатление, и ваши студенты, и эти беседы за столом в нашем фруктовом саду… Тогда я и заинтересовалась наукой – биологией и ботаникой. – мечтательно сказала Марта.

– У вас замечательная семья и я бесконечно благодарен вашему отцу, за то, что он не побоялся доверить мне самое дорогое что у него было. Вы стали мне так близки, что я не представляю, кому бы я мог ещё так доверять в этом институте.

Марта почти не слышала его слов. Она погрузилась в воспоминания.

– Отец часто ездил в Москву и привозил для меня ценные книги. Я вела свой дневник наблюдая за растениями. А потом вот, поступила учится к вам на факультет. После гибели отца, в начале Первой мировой войны, вы для меня тоже стали очень близким человеком, ну после мамы и деда конечно же. – смущаясь сказала она.

Вавилов взял Марту за руку и крепко сжал её ладонь, понурив голову. Потом он расправился и пристально посмотрел ей в глаза.

– Марта! Дорогая моя девочка, я знаю, что могу довериться только вам. Все мои труды и вся наша обширная коллекция биоматериалов, находится под большой угрозой. Сегодня наш институт посетит делегация, в составе нового руководства Академии Наук. Мой товарищ из Петербурга, с которым мы прошли вместе две тысячи километров пешком в наших экспедициях, вчера направил мне телефонограмму.

– Вот, полюбуйтесь!

Вавилов наклонился к письменному столу и достал из стопки утренних газет сложенный пополам листок телефонограммы.

Департамент генетики Академии Наук СССР

ТЕЛЕФОНОГРАММА

Профессору Вавилову Н.И.