Хлеб по водам

— Санта-Клаус, это надо же, — проворчал Стрэнд. — В следующий раз, когда увидишь его, передай, что он ассоциируется у меня исключительно с Рождеством. И когда поедешь сюда, не забудь захватить свое уродливое длинное вечернее платье — с завтрашнего дня здесь будут проживать целых четыреста мальчиков.

Кэролайн хихикнула:

— О, не думаю, что это платье произведет сильное впечатление. Но если произведет, это будет замечательно, верно?

— Не вижу ничего особенно замечательного, — сказал Стрэнд. — Ладно, дай-ка мне маму на минутку.

У Лесли голос тоже был очень веселый.

— Кэролайн тебе все рассказала? — спросила она. — Разве не замечательно?.. Ну а как ты там поживаешь?

— В целом неплохо, как и ожидалось. Люди очень милые, а дом похож на большой амбар. Но женская рука способна преобразить его до неузнаваемости. И ты как нельзя лучше подходишь на роль этой женщины.

— Все в свое время, дорогой, — ответила Лесли. Судя по голосу, она была довольна. — Может, тебе нужно нечто особенное, что мы могли бы привезти из Нью-Йорка?

— Только нашу большую двуспальную кровать.

— Бесстыдник!.. — Еще более довольный голос. — Кстати, несколько минут назад заходил твой дружок Ромеро. Забрать вещи. Сказал, что, наверное, поедет прямо сегодня, а не завтра. Похоже, он очень рад поступлению в Данбери и настроен серьезно. Может, ты ошибался в этом мальчике? Манеры у него безупречные.

— О, он прирожденный актер. А что Кэролайн? Как он ей показался?

— Она его не видела. Ты же знаешь, как она себя ведет последнее время. Как только позвонили в дверь, заперлась в своей комнате. Он спросил разрешения переодеться во все новое, и я отвела его в ванную. И надо сказать, когда парень вышел оттуда, он выглядел почти красавцем. А потом обратился ко мне с довольно странной просьбой. Сказал, что оставил старые тряпки в ванной, и попросил меня сжечь их.

— Ну, если он был одет, как обычно одевался, в том нет ничего удивительного. Ладно, хватит о нем. Лучше расскажи, как ты.

— Я — замечательно. — Лесли замялась, потом добавила: — Знаешь, хочу признаться тебе кое в чем… На прошлой неделе звонила миссис Феррис — ну, ты ее помнишь, была директрисой школы, где училась Кэролайн, — и спросила, не смогу ли я приезжать хотя бы раз в неделю и давать частный урок музыки ученикам. Сказала, что у них есть специально оборудованный класс. И учеников будет не так много. Только самые способные.

— Ну и в чем же состоит признание?

— Просто раньше я тебе не говорила. У тебя и без того было полно хлопот.

— Так ты согласилась?

Лесли снова замялась.

— Да, — ответила она после паузы. — Как считаешь, в Данбери будут возражать?

— Уверен, что можно выкроить окошко в расписании. Спрошу сегодня же.

— Спроси, если не трудно, дорогой.

— Ничуть не трудно.

— Это означает, что мне раз в неделю придется ночевать в Нью-Йорке.

— Думаю, одну ночь в неделю как-нибудь переживу.

— А ты там не очень надрываешься?

— Да я вообще ничего не делаю. Вчера пил чай с преподавательским составом, а мальчики приедут только завтра. Я уже нашел огромного и сильного футболиста, который вызвался хоть каждый день передвигать наше пианино. Мне кажется, нам будет здесь хорошо, — добавил он с вымученной искренностью.

— Уверена в этом, — сказала Лесли. Это прозвучало не слишком убедительно. — Знаешь, Нью-Йорк сегодня такой красивый! Бабье лето… — Зачем ей понадобилось говорить о погоде в Нью-Йорке, она не объяснила.

— От Джимми и Элеонор что-нибудь слышно?

— С глаз долой — из сердца вон. Но попытаюсь уговорить Джимми поехать с нами навестить тебя. Послушай, этот наш разговор, он, должно быть, стоит целое состояние. О всех новостях лично, когда увидимся. До свидания, дорогой!

— До свидания, любовь моя, — прошептал он в трубку. И, уже вешая ее, вспомнил: одна ночь в неделю…

В дверь постучали, и он сказал: «Войдите!»

Вошла полная женщина в мешковатых слаксах и свитере, туго обтягивающем огромную подушкообразную грудь. Крашеная блондинка с розовым свежим лицом. В руках она держала большую хозяйственную сумку.

— Доброе утро, мистер Стрэнд, — поздоровалась она. — Я миссис Шиллер, ваша домоправительница. Надеюсь, тут у вас все в порядке?

— Да, все чудесно, замечательно. — Стрэнд пожал ей руку. Рука оказалась мягкой, но сильной. — Вот только застилать обе постели не стоило. Моя жена приедет чуть позже, через несколько дней. А два мальчика прибывают сегодня. Роллинз и Ромеро, они будут жить в комнате под номером три.