Хлеб великанов

— Не заводись. Я этого и не говорю. Я излагаю общие принципы. И помни, Дейр

— птица не нашего полета, он недотрога, чувствительная штучка. Любой пустяк — и он

готов.

— А то я не знаю! — с горечью сказала Майра. — Он просто невозможный

человек. Зачем только я вышла за него?

— Ну знаешь, сестричка, так не бывает, чтобы получить все сразу: и то и другое.

Это была хорошая партия. Признаю, хорошая. Теперь ты живешь в шикарном месте,

знаешь всех в графстве, как какая-нибудь королева. Даю слово, будь папаша жив, он бы

гордился! К чему я это клоню: в каждом деле есть оборотная сторона. Даже полпенса не

получишь без пары тычков. Надо смотреть в лицо фактам: все эти древние роды пришли в

упадок. Ты подводи итог по-деловому: преимущества такие-то, потери такие- то. Только

так. Ей-богу, иначе и нельзя.

— Я выходила за него замуж не ради «преимуществ», как ты это называешь. Я

всегда терпеть не могла это поместье. Не я, а он женился на мне ради Эбботс-Пьюисентс.

— Брось, Майра, просто ты была веселая и красивая девушка. Ты и сейчас такая, —

галантно добавил он.

— Уолтер женился на мне только ради Эбботс-Пьюисентс, — упрямо повторила

Майра. — Я это знаю.

— Ладно, ладно, оставим прошлое в покое.

— Ты не был бы так спокоен и хладнокровен на моем месте, — с горечью сказала

Майра. — Попробовал бы ты жить вместе с ним. Я изо всех сил стараюсь ему угодить, а

он только насмехается и третирует меня.

— Ты к нему придираешься. Да, да! Не можешь удержаться.

— Если бы он отвечал тем же! Сказал бы что-нибудь, а то сидит тут...

— Такой уж он человек. Ты же не можешь менять людей по своему усмотрению. Не

скажу, что парень мне самому нравится, пижон. Пусти такого в бизнес — через две недели

банкрот. Но должен сказать, со мной он всегда вежлив. Истинный джентльмен. Когда я в

Лондоне наткнулся на него, он пригласил меня на ланч в свой шикарный клуб, а если я там

чувствовал себя не в своей тарелке, так это не его вина. У него есть свои хорошие

качества.

— Ты говоришь как мужчина. Вот Кэри меня бы поняла! Говорю тебе, он мне

изменяет, понимаешь? Изменяет!

— Мужчина есть мужчина. — Сидни позвенел монетами, глядя в потолок.

— Но, Сид, ты же никогда...

— Конечно нет, — торопливо сказал Сидни. — Конечно, конечно нет. Майра,

пойми, я говорю вообще — вообще.

— Все кончено, — сказала Майра. — Ни одна женщина не выдержит столько,

сколько я. Но теперь конец. Я больше не хочу его видеть.

— А-а, — сказал Сидни. Он придвинул стул к столу с таким видом, как будто

приступал к деловому разговору. — Тогда меняем курс корабля. Ты решила? Что ты

собираешься делать?

— Говорю тебе — я больше не желаю видеть Уолтера!

— Да-да, — терпеливо сказал Сидни. — С этим все ясно. Чего же ты хочешь?

Развода?

— О! — Майра отпрянула. — Я не думала...

— Надо поставить вопрос на деловую основу. Я сомневаюсь, что тебе дадут развод.

Надо доказать жестокое обращение, а я сомневаюсь, что это тебе удастся.

— Знал бы ты, как я страдаю...

— Конечно. Я не спорю. Но для суда этого недостаточно. Нужно что-то более

убедительное. И уже не отступать! Если ты напишешь ему, чтобы он вернулся, я думаю, он вернется, а?

— Я же сказала тебе: не желаю его больше видеть!

— Да-да-да. Все вы, женщины, твердите одно и то же. Мы же смотрим на вещи по-

деловому. Думаю, развод не пройдет.

— Я не хочу развода.

— А чего ты хочешь, раздельного проживания?

— Чтобы он жил в Лондоне с этой распутницей? Вместе? А со мной что будет,

позвольте спросить?

— Вокруг нас с Кэри полно свободных домов. Будешь жить с мальчиком, я

полагаю.

— А Уолтер пускай приводит в дом отвратительных женщин? Нет уж, я не буду ему

подыгрывать!

— Но тогда чего же ты хочешь, Майра?

Она опять заплакала.

— Я так несчастна, Сид, так несчастна! Если бы Уолтер был другим!

— Но он такой и другим не будет. Смирись с этим, Майра. Ты замужем за парнем,

который немного донжуан, постарайся шире смотреть на вещи. Ты его обожаешь, вот что

я тебе скажу. Поцелуй его, помирись. Все мы не без греха. Брать и давать, вот что надо

помнить: брать и давать.

Его сестра продолжала тихо плакать.

— Брак — дело щекотливое, — задумчиво продолжал дядя Сидни. — Женщины

для нас слишком хороши, это точно.

Голосом, полным слез, Майра сказала:

— Получается, кто-то один должен прощать и прощать, снова и снова.

— Вот это правильное настроение. Женщины — ангелы, а мужчины — нет, и

женщинам приходится с этим мириться. Так было и так будет.

Рыдания Майры стали потише. Она уже представляла себя в роли прощающего

ангела.

— Я ли не делала все, что могла, — всхлипнула она. — И хозяйство вела, и

матерью была самой преданной.

— Ну конечно, — подтвердил Сидни. — Вон какого парня вырастила! Жаль, что у

нас с Кэри нет мальчика. Четыре девочки — это плохо. Но я ей всегда говорил: «Не горюй, в следующий раз получится». На этот раз мы уверены, что будет мальчик.

Майра оживилась.

— А я и не знала. Когда?

— В июне.

— Как Кэри?

— Ноги замучили, опухают. Но у нее уже живот такой. Ба, да здесь этот плутишка!

Давно ты здесь, парень?

— Давно! — сказал Вернон. — Когда вы вошли, я уже был здесь.

— Какой ты тихоня, — посетовал Сидни. — Не то что твои кузины. Они такой шум