Хлоя. Как я умирала

Если до этого мне казалось, что воздух в комнате раскалился до предела, и я готова разнести весь квартал к чертовой матери, лишь бы Дерек не смел и букв имени моего мужа (а муж ли он мне теперь?) произносить… То теперь воздух будто в раз лишился кислорода. Будто вокруг угарный газ, а мы в эпицентре пожара, который никто не тушит. Мы трое, так весело и задорно начавшие свой завтрак в самой нелепой обстановке стремного отеля, будто разом оказались рыбами, выброшенными на берег в секунду обмелевшей реки, без малейшей возможности вернуться в воду.

Дилан, который, возможно в силу своего возраста, во всем видел позитив и драйв, будучи одним из самых умных из тех, кого я знала… В миг поник. Я искренне надеялась, что дело не в страхе передо мной. А в том, что он осознал – его не ждет колледж и отвязные студенческие тусовки. Его не ждет настоящая любовь, семья и счастливая старость. И все те нобелевские премии, которые, я уверена, он бы получил, достанутся кому—то другому, но не ему. Потому что Ворлдчайлд никогда не дадут ему жить нормальной жизнью.

Дерек, который все еще оставался для меня полной загадкой, но все же нес свой собственный крест, который, похоже, был не легче моего собственного. Я видела это в его и без того холодных глазах: там ничего не осталось. Отец Алика, как расхититель гробниц, все забрал. Оставив только холод, многолетнее одиночество и исполинских размеров страх перед воспоминаниями. Казалось, что он смирился со своей ношей, но мое появление в этом баре стало будто свечей, рассеявшей мрак, но прогоревшей не дольше захудалой спички.

И я, которая в эту минуту вдруг осознала, что вся моя жизнь превратилась в прах. Будто всего этого и не было раньше. Будто это все был странный сон, а теперь я вдруг проснулась. Мой брак развалился на части. Человек, которого я любила больше жизни, предал меня там, где клялся никогда не предавать. Кем бы я не была раньше, как бы я не стремилась вписаться в рамки, диктуемые социумом – я все равно стала ничем. Наши уважаемые в обществе друзья, наши родители – теперь для меня стали запретным плодом. Людьми, которых могут использовать против меня… А меня саму превратили в монстра, в любой момент способного сорваться с цепи.

– Дерек? – еле слышно вопросительно сказала я, но он услышал.

– Прости меня. Я не должен был так говорить о Нике, – он даже не хотел слушать, что я спрошу, заранее пытаясь оправдаться. Хотя ему ли это делать после того, как я грозилась лишить его памяти?

– Да забудь уже, – бросила я, все еще боясь поднять взгляд и посмотреть в глаза Дилана, потому что я чувствовала его горечь всем нутром. Он молчал, что ему несвойственно. Не пытался завести разговор. Будто мы с ним стали странной семьей за каких—то пару дней, пусть это и странно, но вполне оправдано после месяцев заточения. Хоть визуально мы и были с ним почти как сверстники, но он будто стал для меня взрослым ребенком, которого у меня никогда не было. И не будет. И как домино – разрушение моей семьи превратилось в разрушение надежд на светлое будущее для него. Он верил в меня, во что—то настоящее, но на его глазах это превратилось в пыль… И я должна была хоть что—то сделать, чтобы вернуть ему веру в то, что все еще возможно. Хотя бы для него. Ведь от меня ничего уже, кроме ярости, не осталось. – У Алика, или его отца, помимо Провидца, гипотетически, могут быть люди, способные читать мысли?

– Я не знаю. Но нужно быть готовым ко всему, – ответил Дерек.

Дилан наконец прекратил разглядывать свои ботинки и взглянул на меня. И это стало отправной точкой. То, что стало для меня явным сигналом – в кромешной тьме я нащупала путь. Я видела его глаза, полные горечи и печали. Эти карие глаза юного мальчика, горевшего жаждой новых знаний, потухли. Но в омуте беспросветной лесной чащи все еще теплился огонек, который я не имела права затушить.

– Они знают, что ты жив? Что ты на свободе? – я знала, что, задать этот вопрос Дереку, было словно ткнуть пальцем в небо, но интуитивно понимала – это впервые было чем—то правильным.

– Не думаю. Для них я – скорее призрак, о котором все забыли, – прошептал он в ответ.

– Тогда ты мне поможешь.

Дерек кивнул, без слов понимая, к чему я веду. Он уже догадывался, что после всего, что Ворлдчайлд со мной сделали… После того, во что они меня превратили… Я этого просто так не оставлю. Им придется заплатить за все, что они у меня отняли.

Глава 38

– Хлоя, Дилан, чем обязан такой честью? Право, я был разочарован, когда вы двое сбежали, но сейчас… прямо—таки теряюсь в догадках, чем заслужил такую радость – снова лицезреть ваши прекрасные лица, – господи, вот по чему я точно не скучала, так это по его притворной тошнотворной улыбке. Алик явно нервничал, пытаясь скрыть дрожь в коленках за пышностью речи.