Хлопоты в Польенсе

– В Западной Африке, – повторил вполголоса Пуаро. Он понял, что леди Аствелл могла распространяться на любую тему, лишь бы ей дали на это время.

– Говорят, это дивная страна, но я думаю, что это страна, где люди явно меняются к худшему. Там слишком много пьют. И бог знает что еще делают! У всех Аствеллов характеры на сахар, но у Виктора с тех пор, как он вернулся оттуда!.. Это переходит все границы! Нечто скандальное! Один или два раза я сама испугалась его.

– Внушает ли он также страх мисс Маргрейв? Вот о чем бы я хотел спросить себя, – пробормотал Пуаро.

– Лили? О, не думаю, что он вообще видел ее более двух-трех раз.

Пуаро черкнул несколько слов в крошечной записной книжке, которую тотчас тщательно запрятал в карман, предварительно вложив карандашик в специальный футляр.

– Благодарю вас, леди Аствелл, – церемонно сказал он. – Теперь, если позволите, я желал бы побеседовать с Парсонсом.

– Вы хотите пригласить его сюда? – Леди Аствелл уже протянула руку к звонку.

– Нет, тысячу раз нет! Я встречусь с ним внизу.

– Ну, если вы считаете, что так удобнее…

Было видно, что леди Аствелл разочарована, лишившись возможности участвовать в предполагаемой сцене. Пуаро принял таинственный вид.

– Именно это крайне важно, – сказал он с нажимом, оставив леди Аствелл под глубоким впечатлением.

Он нашел Парсонса в буфетной за чисткой столового серебра и начал переговоры с ним после изысканного поклона, секрет воздействия которого он знал наперед.

– Я должен объяснить вам кое-что. Я частный детектив.

– Да, месье, – ответствовал Парсонс. – Мы так и поняли.

Тон был почтительный, но держал собеседника на расстоянии.

– Леди Аствелл пригласила меня. Она обеспокоена и неудовлетворена следствием.

– Я слышал, как госпожа неоднократно говорила об этом, месье.

– Да, – продолжал Пуаро, – я действительно повторяю вещи, уже известные вам. Итак, не станем терять время на ненужные детали. Проводите меня, если не возражаете, в вашу комнату, и там вы по возможности точно перескажете все то, что слышали в ночь преступления.

Комната дворецкого помещалась на первом этаже и примыкала к холлу для прислуги. Окна были забраны решетками, а в углу оказалась затворенная дверь, ведущая в подвал. Парсонс педантично указал на свою кровать.

– Я лег в одиннадцать. Мисс Маргрейв поднялась в свою комнату, а леди Аствелл была с сэром Рьюбеном в кабинете в башне.

– Леди Аствелл была у сэра Рьюбена?!. Продолжайте.

– Кабинет расположен как раз над этой комнатой. Когда там говорят, слышны голоса, но нельзя разобрать слов. Я уснул, вероятно, в половине двенадцатого. Было ровно двенадцать, когда меня разбудил звук захлопнутой с силой двери, и я понял, что вернулся мистер Леверсон. Затем я услышал, как над моей головой ходят, и узнал голос мистера Леверсона, который разговаривал со своим дядюшкой. В этот момент я подумал, что мистер Чарльз бы… не скажу, что пьян, но очень раздражен и нарочно старался шуметь вовсю.

Он громко кричал в разговоре с сэром Рьюбеном. До меня долетало то одно слово, то другое, но я слышал недостаточно, чтобы понять, о чем идет речь. Вдруг раздался пронзительный крик и глухой стук, будто упал тяжелый предмет или тело. А затем в тишине отчетливо прозвучал голос мистера Леверсона, он вскричал: «Боже мой! Боже мой!» – точно так, как я вам передаю, месье.

Парсонс, поначалу мало расположенный беседовать с Пуаро, вошел во вкус и излагал свою историю с видимым удовольствием. Он ощущал себя искусным рассказчиком. Пуаро всячески подбадривал его.

– Представляю, как вы взволновались!

– Ах, так оно и было, месье. Не то чтобы в тот момент я придал всему особое значение. Просто подумал, что что-то уронено и мне бы следовало подняться взглянуть. Я встал, чтобы зажечь свет, и налетел в темноте на стул. Наконец отворил дверь и пошел отмыкать другую, которая выходит на площадку. Оттуда начинается лестница. Я стоял под лестницей и еще раздумывал, когда вновь услыхал голос мистера Леверсона. Он был наверху и говорил очень естественно и весело. «Ничего плохого, к счастью, – сказал он – Спокойной ночи!» Затем я услышал, как он прошел в свою комнату, насвистывая. Я отправился спать, говоря себе, что это всего лишь упал какой-то предмет, не больше. И я вас спрашиваю, месье, мог ли я заподозрить, что сэра Рьюбена убили, если мистер Леверсон сказал «спокойной ночи» и все такое?

– А вы уверены, что слышали голос именно мистера Леверсона?

Парсонс взглянул на маленького бельгийца почти с жалостью. Тот понял, что, независимо от того, прав он или ошибается, сам Парсонс не имеет никаких сомнений.

– Желаете ли вы, месье, задать мне другие вопросы?

– Мне хотелось узнать вот что: вы любите мистера Леверсона?

– Я… простите, что вы сказали, месье?

– Это очень простой вопрос: вы любите мистера Леверсона?

– Общее мнение прислуги, месье… – Дворецкий остановился.

– Ну, что ж. Отвечайте мне таким образом, если вам это больше нравится.

– Все находят, месье, что мистер Леверсон благородный молодой человек, но недалек.

– Знаете, Парсонс, хотя я его никогда не видел, у меня самого сложилось похожее мнение.

– Правда, месье?