Хлопоты в Польенсе

– Ты приехала, и теперь все будет хорошо, – снова повторил Ричард. – С тобой я ничего не боюсь.

Его дыхание становилось все ровнее, все спокойнее… Вскоре он уснул, a Tea продолжала гладить его волосы, смотря перед собой невидящими глазами.

– Тебе не кажется, Ричард, – спросила Tea, – что будет лучше, если ты расскажешь мне все?

Этот разговор произошел тремя днями позже. Они сидели в гостиной и как раз собирались обедать.

Ричард вздрогнул и покраснел.

– Не понимаю о чем ты, – сказал тот, отводя глаза.

– Неужели?

Он бросил на нее быстрый взгляд:

– Нет, ну были кое-какие детали…

– Ты просишь у меня помощи, так расскажи мне все.

Он как-то странно посмотрел на нее:

– Разве прошу?

Она удивилась:

– Милый, я все же твоя жена.

Неожиданно на его лице появилась прежняя обаятельная лукавая улыбка.

– И удивительно красивая жена, Tea. Впрочем, на другой я бы и не женился.

Он стал расхаживать по комнате, что делал всегда, когда нервничал.

– Не скрою, в некотором смысле ты права, – решился наконец он. – Кое о чем я действительно умолчал.

Он запнулся.

– Я слушаю.

– Черт, так трудно объяснить это женщине… Вы же вечно все переворачиваете с ног на голову. Даете волю воображению и так далее.

Tea молча ждала.

– Понимаешь, – продолжал Ричард, – закон такая странная штука… В общем, он применим далеко не ко всем ситуациям. Я могу совершить поступок совершенно порядочный и честный, а закон будет рассматривать его как.., что-то иное. В девяти случаях из десяти он просто закроет глаза, а на десятый, ни с того ни с сего…

Tea постепенно начинала понимать.

– Почему же меня это не удивляет? – думала она. – Неужели я всегда знала, что вышла за бесчестного человека?

Ричард все говорил, приводил какие-то ненужные доводы, пытался что-то объяснить. Впрочем, Tea давно уже привыкла, что муж совершенно не способен говорить прямо даже о самых простых вещах. Речь шла о каких-то его операциях с недвижимостью компании в Южной Африке. В чем конкретно заключались эти операции, Ричард говорить не хотел, но уверял ее, что действовал исключительно честно и порядочно. Беда в том, что закон отнесся к его действиям с излишней суровостью. В конце концов ему пришлось все же признать, что по факту этих сделок против него возбуждено уголовное дело.

Объясняя все это, он то и дело украдкой бросал взгляд на жену. Ему никак не удавалось скрыть своего смущения и обрести обычную раскованность. Он все говорил и говорил, пытаясь изменить то, что изменить было уже поздно. Наконец, он не выдержал. Его сломило то, что он прочел в глазах жены. Оно мелькнуло и тут же исчезло, но он успел заметить: презрение.

Он рухнул в кресло и спрятал лицо в ладонях.

– Это все. Tea, – хрипло выговорил он. – И что же ты теперь намерена делать?

Она, не колеблясь, подошла к нему, опустилась рядом на колени и взглянула ему прямо в глаза.

– Ничего, Ричард.

Он робко ее обнял.

– Так ты не бросишь меня?

– Конечно, нет, милый. Конечно, нет. Этого он уже не выдержал.

– Но я же вор, Tea! Если отбросить все красивые слова, я самый обычный вор!

– Что ж, значит, я жена вора. Мы либо вместе справимся с этим, либо вместе опустимся на дно. Оба замолчали. Наконец Ричард произнес:

– Слушай, Tea, у меня есть один план, но о нем мы поговорим позже. Давай обедать. Сходи переоденься. В это мое любимое платье.., ты знаешь.., от Калло[9].

Она удивленно подняла брови:

– Но ведь мы обедаем дома?

– Да-да, конечно, но оно мне так нравится… Надень его, сделай мне приятное. Оно тебе так идет!

Tea вышла к обеду в платье от Калло. Сшитое из парчи теплого розового оттенка с тонким золотистым рисунком, с глубоким вырезом, обнажавшим ослепительные плечи и шею Tea, оно удивительно шло ей, придавая трогательное сходство с хрупким цветком магнолии.

Ричард восхищенно посмотрел на жену.

– Умница моя. Ты выглядишь просто потрясающе. Они прошли в столовую. В течение всего вечера Ричард был возбужден, непрерывно шутил и смеялся по любому поводу, точно стараясь забыть о какой-то неприятной мысли. Несколько раз Tea пыталась вернуться к неоконченному разговору, но он уходил от него.

И только когда она уже вставала из-за стола, он неожиданно перешел к делу.

– Подожди. Мне надо тебе кое-что сказать. Это касается моих неприятностей. Tea опустилась на стул.

– Если нам повезет, – скороговоркой заговорил Ричард, – дело можно будет замять. Вообще-то, я был довольно осторожен, так что им совершенно не за что зацепиться, кроме одного документа…

Он многозначительно замолчал.

– Документа? – непонимающе переспросила Tea. – Ты хочешь сказать, его нужно уничтожить?

Ричард поморщился.

– Мне бы только до него добраться. Но в этом-то и вся загвоздка.

– У кого же эти бумаги?

– Да ты его знаешь: Винсент Истэн.

Tea тихонько ахнула, и Ричард удивленно на нее взглянул.

– Понимаешь, я подозревал, что без него тут не обошлось, потому и приглашал к нам так часто. Помнишь, я еще просил тебя быть с ним полюбезнее?

– Помню.

– Странное дело: мне так и не удалось с ним подружиться. Не знаю уж почему. Но ты ему понравилась. Я бы даже сказал, слишком понравилась.

– Знаю, – спокойно ответила Tea.