ХМАРА

 -Ягу прикрой! - крикнул я растерянно взиравшему на приближающегося врага Дубову, и сам в четыре прыжка выскочил вперед, защищая её спереди. И тут же огромная зверюга с разбегу напоролась на мой выставленный вперед меч. Я едва не упал, но, всё же устояв, вырвал клинок из груди всё еще пытающейся дотянуться до меня зверины, и вторым ударом раскроил ей голову. Рыцарь, оказавшийся подле Яги следом за мной, приняв первого волкодлака на грудь и, подставив под его зубы закованный в тяжелые доспехи локоть, воткнул в землю бесполезный меч, и выудив притороченный сбоку стилет, вонзил узкое остриё в красную от налитой крови глазницу. Тварь чуть слышно взвизгнула и, не разжимая стиснутых на руке клыков, повалилась на землю. Морщась от боли, рыцарь кое-как разжал звериную пасть, и я увидел оставленные острыми зубами глубоко вмявшиеся в металл отметины. В этот момент ко мне подбежало сразу два хищника, и я завертелся в безумной карусели. Одного волкодлака мне удалось достать, когда тот взмыл в воздух в попытке дотянуться до моего горла. Второму перерубил хребет подоспевший Андрюха. Можно было перевести дух. А на левом крыле два священника, стоя спина к спине, нещадно крестили пытающихся добраться до их кровушки упырей. Но так, как делали они это весьма своеобразно, в свойственной только им манере, за исход схватки я не опасался. А судя по доносившимся оттуда звукам тяжелых ударов, им это (в смысле крещение) удавалось весьма неплохо! Не успели мы покончить с рвущимися до нас волкодлаками, как подоспели оборотни. Этих странных зверин было около двух десятков. Похожие на странную помесь саблезубого тигра и жирного безволосого поросенка, эти огромные многоцентнерные туши, с маленькими красными глазками, глядевшими злобно и презрительно, двигались нарочито медленно, в оскаленных пастях торчали острые как бритва двадцатисантиметровые клыки. Меч в моих уставших руках слегка дрогнул:

 "Вот и смерь моя пришла"! - подумал я, делая первый выпад. Как ни странно, но справились мы с этими жиртрестами сравнительно легко. То ли для хорошего боя этим прославленным убийцам не хватало луны, то ли недооценив противника они слишком поздно опомнились, но лишь с двумя самыми последними оборотками нам пришлось повозиться, остальные, обескураженные нашим внезапным переходом в атаку, полегли сразу же. Выдернув клинок из пробитой груди оборотня, я быстро осмотрелся и бросился на подмогу священникам. Но не успел сделать и десяти шагов, как упыри, так долго сдерживаемые святыми отцами, сообразив, что им ничего доброго не светит, кинулись в разные стороны.

 -Теперь он! - крикнул я, показывая кончиком окровавленного меча в сторону сцепившегося в схватке с Ягой колдуна, и в этот момент Тихоновна сдавленно охнула, ноги её подломились, и она повалилась на землю. Колдун, стоя на небольшом возвышении, простер руки в стороны и хрипло засмеялся.

 -Ты умрешь! - прокричал он и взмахнул руками, целясь в мою голову. С его ладоней выплыло небольшое, слегка мутноватое облако и, подхваченное ветром, тут же рассеялось. Колдун непонимающе заозирался по сторонам и, что-то прокричав на непонятном языке, снова попытался метнуть заклинание. Новое облачко было еще меньше и прозрачнее первого. Дико вскричав, Хайлула потряс в воздухе кулаками и, одним прыжком отскочив назад, скрылся в густом кустарнике.

 -Не уйдешь, сволочь! - крикнул я, сломя голову бросившись вслед за исчезнувшим противником. До него было не менее сотни метров, и я чуть сбавил шаг, экономя силы для предстоящей погони.

 Думая только как бы не упустить ускользающего колдуна, я и не заметил, как он вновь оказался на взгорке. В руках у него, глядя своим черным глазом прямо в мое сердце и слегка подрагивая, отливал чернотой вороненого ствола АК-74. Я, еще не успел до конца осознать сего факта, когда бегущий следом за мной Георг, каким-то внутренним чутьем увидев грозящую мне опасность, протянул руку и ухватив за лямку, всё еще висевшего на моих плечах рюкзака, отдернул меня назад, а сам рванулся вперёд и закрыл меня своей грудью.

 -Ложись! - проорал я, и мой голос слился с грохотом разорвавших тишину выстрелов. - За камни, камни! - продолжал кричать я, понимая всю нелепость происходящего, а рядом медленно оседал на землю доблестный рыцарь Радскнехт Георг Ротшильд де Смоктуновский.

 -Я вернул свой долг! - произнес он и, не в силах совладать с накатившей на него болью, тихо застонал.