Читаем Хмельницкий. Дума о гетмане Богдане полностью

Организация государства. К концу 1649 г. была создана гетманская администрация, построенная на военно-территориальной основе. Начальной единицей был курень (прежний десяток), числом 1 0-40 казаков от одного хутора, села, местечка или квартала города. Управлял куренем куренный атаман, но гражданская власть оставалась в руках выборного войта. 200–300 казаков создавали сотню, эквивалент роты, а по области — волость. Сотней командовал сотенный атаман с помощью выборной старшины — есаула, писаря и хорунжего. 11–22 сотни (в зависимости от людских ресурсов) создавали полк, эквивалент староства (повета); в 1649 г. полков было 16. Полком командовал полковник с помощью полковой старшины (писарь, судья, есаул, обозный) (все данные по: Реестр…). Характерно, что, кроме куреня, все командиры исполняли равно военную и гражданскую власть. Формально все должности были выборными, и на каждой ступени верховную власть исполняло всеобщее собрание казаков — совет (казацкий круг, сотенная или полковая рада), но в военных условиях полковников назначал гетман, а сотников — полковник. Таким образом, возникла достаточно эффективная централизованная политическая система, где полнота власти принадлежала гетману, который исполнял все функции монарха. Он был верховным вождем войска, шефом администрации, верховным судьей и законодателем. Правительством при гетмане стала Генеральная старшина — обозный, писарь и его канцелярия, по два генеральных судьи и есаулы, все полковники и другие сановники. Генеральная рада (всеобщий совет) — номинально верховная власть Войска Запорожского — никогда не собиралась в полном составе, от случая к случаю участвовали в ней казаки полка, в котором она собиралась, и депутаты остальных полков.

Казаки — привилегированное сословие. В раннем казацком государстве очень трудно найти рубеж, отделяющий правящих от подданных. В 1648 году Хмельницкий с казаками неожиданно встал во главе всех социальных слоев: православной шляхты, мещан и духовенства. Но единственным основателем государства было привилегированное сословие — казаки числом 40 тысяч (точно по реестру 1649 г. — 40 477). Исследователи оценивают численность всех, считающих себя казаками и служащих под знаменами Хмельницкого, в 3–4 раза больше, но так называемого «доборового войска» было 40–50 тысяч, остальные — это показаченные мещане и крестьяне (Реестр. 16). Опорой государства была старшина — центральные чиновники, полковники, командиры и офицеры всех ступеней. Большой процент в составе старшины занимала мелкая русская шляхта православного вероисповедания (бояре). Она с самого начала вступала в реестр и занимала большинство офицерских должностей Войска Запорожского. Шляхта сохранила свои имения (Леп’явко 1993: 49; Яковенко 1993: 245–247). Таким образом, рядовые казаки только формально влияли на политику государства. Они создавали генеральную раду, называемую также чернецкой радой, а значит, просто Войско его королевской милости Запорожское. Строй генеральной рады, на что очень редко обращают внимание историки, происходил непосредственно от шляхетского сеймика, который был просто рыцарским кругом. Рыцарским кругом считала себя вся Речь Посполитая. Сеймик помимо демократизма шляхты соблюдал свою иерархию санов и престижа, происходящую еще от средневекового вече, которое было собранием всех сановников и чиновников земли. Последовательно в сеймике в центре сидели сенаторы и земские чиновники, лица, пользующиеся особым престижем из-за происхождения или богатства, центр окружали рядовые шляхтичи. В совещании практически принимали участие только эти первые, они имели право голоса, остальные участвовали лишь в общем одобрении или неодобрении принятых решений. В сеймике не было ни каких-либо правил, ни порядка совещания, кроме решений выборного маршалка (предводителя). В описях казацких рад в Сечи, даже Запорожском Войске, мы находим похожие или идентичные обычаи: старшина в центре, рядовые казаки вокруг, хоровыми возгласами принимающие решения старшин. В 1 649 г. такой порядок совещаний считался уже традиционным, исходящим от начала Войска Запорожского (Opisy Ukrainy 1972: 69, 139). К решению сложнейших проблем допускались отдельные совещания старшины. Сами себя казаки провозглашали шляхтой в принимаемых воззваниях, например, запорожцы именовали себя «рыцарством», «товариществом» («славное запорожское низовое товарищество» и т. п.).

Перейти на страницу:

Похожие книги

188 дней и ночей
188 дней и ночей

«188 дней и ночей» представляют для Вишневского, автора поразительных международных бестселлеров «Повторение судьбы» и «Одиночество в Сети», сборников «Любовница», «Мартина» и «Постель», очередной смелый эксперимент: книга написана в соавторстве, на два голоса. Он — популярный писатель, она — главный редактор женского журнала. Они пишут друг другу письма по электронной почте. Комментируя жизнь за окном, они обсуждают массу тем, она — как воинствующая феминистка, он — как мужчина, превозносящий женщин. Любовь, Бог, верность, старость, пластическая хирургия, гомосексуальность, виагра, порнография, литература, музыка — ничто не ускользает от их цепкого взгляда…

Малгожата Домагалик , Януш Вишневский , Януш Леон Вишневский

Публицистика / Семейные отношения, секс / Дом и досуг / Документальное / Образовательная литература
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука