Хмельницкий (Книга вторая)

Возле верхнего выхода из грота и разместились в нишах усталые партизаны. Большой костер посреди огромного грота, походившего на церковь, не только освещал, но и обогревал его. Даже несколько коней завели партизаны в одно из боковых ответвлений грота. Сухое, слежавшееся от давности сено и листья служили постелью партизанам. Воины были утомлены и голодны. Разложили небольшие костры в нишах грота. Принялись за еду. Оживленные разговоры у костров создавали сплошной гул. Это беседовали свободные люди, хозяева собственной судьбы, отдыхавшие после жаркого боевого дня. И не было ничего удивительного в том, что их командир, не посоветовавшись ни с кем, предложил нечто необычное - крестить единственного в их отряде турка!

- Никто из нас, братья, так не надоедает своими молитвами богу, как Назрулла. Вот сейчас он снова принялся донимать своего Магомета. Не окрестить ли нам Назруллу, чтобы облегчить жизнь человеку, не дающему покоя своему пророку?

Это в самом деле было необычное предложение.

- Верно! Давно пора! - закричали вокруг. Слова старшого передавались во все уголки грота, откуда неслись одобрительные возгласы.

Иван Ганджа оживился:

- Слышишь, Назрулла, ведь не раз и я говорил тебе.

- А что сказал атаман? - не сразу сообразил Назрулла.

- То же самое, что и я тебе советовал: хочет помочь тебе избавиться от обязанностей перед богом, - смеясь, объяснил ему Ганджа.

- Обязанностей? Да она у меня только одна: "Алла акбар, алла-гу акбар... Ло иллага, ил аллаг..." - ответил Назрулла.

- Слышим и мы это "...иллалага, илаллах...", поскольку ты несколько раз в день отягощаешь себя этой молитвой. Пан атаман предлагает окрестить тебя, оторвать от Магомета, чтобы был такой, как все... - объяснил Ганджа.

К ним подошел Кривонос с несколькими казаками и итальянцами. Зная, как мусульмане фанатически придерживаются своей веры, каждому было интересно послушать этот разговор.

- Хочешь, брат Назрулла, за один раз избавиться от всех своих грехов? улыбаясь, спросил Кривонос на итальянском языке, который немного понимал и Назрулла.

- Ты советуешь и мне стать неверным христианином? - переспросил Назрулла, расценив это как шутку атамана.

Под сводами грота раздался громкий хохот.

- Выйдет ли из тебя правоверный христианин - не знаю, по что неверный ручаюсь! Думаю, что стал бы не хуже любого из нас. В такой войне каждого из нас ежеминутно подстерегает смерть... Вот так убьют тебя проклятые кабальеросы, и никто слова божьего не произнесет над тобой. Мусульманин! Разве знаем мы, где открывается дверь для покойников в этот рай Магомета...

- А где дверь к твоему архистратигу Михаилу, ты хорошо знаешь? спросил Назрулла.

Кривонос засмеялся. Что ответишь на такой умный вопрос?.. Он подошел к Назрулле и, похлопав его по плечу, присел возле костра.

- Точно так же, как и ты, брат мой, к своему Магомету. В точности так! Но нас тут много, и наши грехи, какие бы они ни были, грехи общие. Не то что у тебя.

- А разве у меня не такие, как у вас? Вместе живем, вместе и грешим.

- Это ты верно сказал. Такие, как у всех. Живя в этих ущельях, мы творим справедливое дело! Какие здесь грехи?! Разве только с точки зрения муллы или попа мы грешим против панов, обирающих нас, бедных, незнатных, по их понятиям, людей. Хочешь ли ты, брат мой, замаливать именно этот грех перед своим Магометом? Мы это грехом не считаем и замаливать ни перед каким богом не будем! Слышишь, Назрулла, не будем, а каждого священнослужителя, который призывал бы к такому покаянию, будем беспощадно карать! Не молитвами надо дурманить себе головы, а мудро искать пути возвращения в родные края. Но и там я подниму руку не для крестного знамения, а для борьбы за свободу, против хранимых богом шляхтичей!

- Тогда зачем крестить меня? - спросил Назрулла, поняв молчание атамана как желание послушать, что скажет он.

- Крещение придумано для обмана себя и других. Говорят, что в отрядах "Братство Кампанеллы" воюют и монахи и аббаты, которые, так же как и Кампанелла, борются за святую правду - свободу людей, избавление от порабощения. Их вера тут ни при чем. Окунув себя в купели, мы, ну как бы это объяснить тебе... мы перебросим мост, пройдя который ты станешь другим человеком. Но на это ты сам должен дать согласие!.. И ты станешь тогда таким, как и все мы, перестанешь быть посмешищем, со своим "азаном", как и каждый из нас был бы смешон, оказавшись среди правоверных мусульман. А сейчас тебе приходится каждый раз убегать от людей, чтобы возглашать свой "азан". А эти люди - твои друзья, вместе с тобой сражаются за общее дело.

Кривонос давно уже присел к костру Назруллы. А тот вдруг встал и, как хозяин, подал атаману испеченную в золе картошку. Максим, улыбаясь, взял ее, постучал о колено, чтобы стала помягче. Назрулла вытащил из костра и вторую, подул на нее и тоже раз-другой ударил о колено.