Хмельницкий (Книга вторая)

Только теперь увидели казаки, что Карпо шел в окружении не то итальянских, не то французских воинов. По их внешнему виду можно было судить, что они давно не воюют: все безоружные, опустившиеся, заросшие. И трудно было определить, сколько им лет. Только передний казался моложе других. Неужели они искали именно их, запорожских казаков?

- Вот вам и наш старшой, панове братушки, - показал Карпо на Сулиму.

- Драги приятелю!.. На драго сердце ми е да гледам това народната сила! [Друзья!.. Сердечно рад видеть такую народную силу! (болг.)] - произнес самый младший из них. Он остановился и показал рукой на собравшихся в лесу казаков. Потом низко поклонился Сулиме и отрекомендовался: - Доктор на богословието и канонического право, болгарски човек Петир Парчевич!..

- Даже страшно... - шепнул Карпо старшине Ивану Золотаренко.

Его услышали некоторые казаки и засмеялись. Услышал и Парчевич и расценил это как дружескую шутку.

- Кой то се бои от врабци, да не сее проса! [Бояться воробьев - не надо сеять проса! (болг.)] - дружеским тоном сказал он, обращаясь к Карпу. И казаки поддержали его дружным смехом.

Молодой болгарин Петр Парчевич не нуждался больше ни в каких рекомендациях в этом кругу настоящих друзей. Сулима поздоровался со всеми его товарищами, которые пришли сюда, ища поддержки или помощи.

Гостей посадили на бревна напротив Сулимы со старшинами. Казаки не впервые принимают болгар. Когда казаки продвигались по берегу моря, к ним не раз приходили болгары предупредить, что янычары намереваются преградить путь казакам, потопить лодки на речных переправах. Сулима и старшины решили, что и эти пришли предупредить их о какой-то новой угрозе со стороны турок.

- Наш народ до сих пор поет песни о русских воинах, которые давным-давно, еще во время царствования Асана Второго, помогли ему отвоевать престол болгарского царства. Мы ждем, что воины с Волги и Днепра снова придут и освободят болгар от турецкого ярма.

- Да, казаки не на жизнь, а на смерть воюют с голомозыми! - сказал кто-то из старшин.

Молодой доктор богословия и канонического права только вздохнул, взглянув на старшину.

- Поэтому мы и не поддерживаем войну на Балканах. Мы только понемногу портим кровь туркам, - сказал Сулима под одобрительный смех казаков.

- Наши люди снова должны подняться против турок! Но кому-то надо разбудить их, воодушевить и возглавить! А кто у нас осмелится на такое? Болгары никак не могут очнуться после разгрома восстания турецкими войсками. А ваши казаки... О, мы хорошо знаем их по партизанской борьбе в Италии.

- В Италии?.. О ком вы говорите? - встревожился Сулима, догадываясь, на что намекает Парчевич.

- О лисовчиках Кривоноса, об украинских казаках, которые сражались в Италии! - спокойно произнес Парчевич.

Сулима вскочил, следом за ним поднялись с бревен казаки и старшины.

- Вы знаете нашего Кривоноса? - приблизился Сулима к Парчевичу и, схватив его за обе полы мундира, потянул к себе. Тот даже растерялся...

- Так мы же вместе... протаптывали горные тропы в Италии, вместе боролись за свободу и справедливость. Но это было давно. Храбрый казак Кривонос ушел из Италии, - словно оправдываясь, продолжал Парчевич.

- Ушел из Италии? А куда? Ведь Кривонос - наш друг! К нему на помощь и идем мы в Италию... - наконец объяснил Сулима, только сейчас поняв и сам, куда и зачем идет он с казаками.

- Кривонос ваш друг? Но и наш! - оживился болгарин.

Казаки попросили Парчевича рассказать им все, что ему было известно о Кривоносе и его друзьях. Но больше того, что отряд казаков во главе со своим атаманом Кривоносом несколько лет партизанил вместе с болгарами, итальянцами, испанцами и даже с изгнанными из своей страны турками в горах и лесах Италии, - Парчевич не знал.

- Восстание было жестоко подавлено испанскими правительственными войсками. Вдохновителя восставшего народа Кампанеллу с трудом удалось спасти французским друзьям. А куда деваться партизанам, особенно чужеземцам? И разбрелись они кто куда, как и мы. Вот крадемся на родную землю, - все так же спокойно говорил Парчевич. И, спохватившись, добавил: - Правда, двое моих друзей снова хотят вернуться в отряд...

- Не тяни, браток, жилы! Убежал Кривонос или нет? - торопил Юрко Лысенко, особенно интересовавшийся Кривоносом.

- Пошел Кривонос в наемные войска французов, поддавшись на уговоры... папского нунция Мазарини, любимца папы Урбана. Уж очень этот нунций любит Францию... А ваш Кривонос будто бы его старый... приятель! - улыбнулся Парчевич, вспомнив, что еще не рассказал самого интересного о "дружбе" партизана Кривоноса с сицилийским дворянином Мазарини.

- Ежели Мазарини любимец папы, так какой же он, черт возьми, друг Кривоноса? - допытывался Богун.

- Что же, бывают чудеса! Ведь папа Урбан уважал и Кампанеллу, считал себя другом Галилея!..

- А кто такой Галилей? Наверно, такой же папа? - не утерпел Вовгур.

Болгары переглянулись.