Хоббит

– Это Аркенстон Фрайна, – сказал Бильбо. – Сердце Горы. И это также сердце Торина. Он ценит его дороже золота. Я даю его вам. Он поможет вам договориться.

И Бильбо, не без дрожи и не без сожаления, протянул чудесный камень Барду, а тот принял дар и будто оцепенел.

– Но как он стал твоим настолько, что ты отдаешь его? – спросил он наконец, с усилием переводя взгляд на хоббита.

– М-м… Ну, – ответил, сгорая от неловкости, Бильбо. – Он, в общем-то, не мой. Но я… Знаете, пусть это будет вместо всей моей доли. Они говорят, что я – Взломщик; если это даже так (хотя я о себе всегда был лучшего мнения), то я, по крайней мере, более или менее честный Взломщик. Короче, я возвращаюсь к гномам, пусть делают со мной, что хотят. Надеюсь, он вам пригодится.

Король эльфов взглянул на Бильбо с изумлением.

– Бильбо Торбинс! – сказал он. – Ты более достоин носить доспехи эльфийских принцев, чем многие из тех, по чьей мерке они сделаны. Но я не уверен, что Торин Дубощит посмотрит на это с той же стороны. Я лучше знаю гномов, чем ты. Оставайся с нами, будешь уважаемым и почетным гостем!

– Большое спасибо, – сказал Бильбо с поклоном. – Но, наверное, нельзя вот так бросить своих друзей после всего, что мы пережили вместе. И кроме того, я обещал разбудить добряка Бомбура ровно в полночь. Теперь мне пора, а то опоздаю.

Они ничем не смогли его удержать. Ему дали охрану, и оба – Король эльфов и Бард – попрощались с ним очень торжественно. Когда Бильбо проходил через лагерь, от одного из шатров отделился старик в темном плаще и, подойдя, хлопнул его по плечу.

– Молодец, Торбинс! – услышал хоббит знакомый голос. – У тебя всегда найдется в запасе то, чего никто не ожидает!

Это был Гэндальф.

Впервые за много дней Бильбо почувствовал настоящую радость. Но ни задавать вопросы, ни отвечать на них было некогда.

– Всему свое время! – сказал Гэндальф. – Если я не ошибаюсь, дело идет к концу. Тебе предстоят несколько неприятных минут, но мужайся! Может быть, ты благополучно выпутаешься. Есть новости, о которых даже вороны не слышали. Доброй ночи!

Озадаченный, но все-таки воодушевленный, Бильбо поспешил к Горе.

Его проводили к удобному броду и перевели через речку, так что он остался сухим, потом он попрощался с эльфами-провожатыми и осторожно полез через камни к воротам.

Теперь на него навалилась такая усталость, что он с трудом влез на стену (хорошо, что веревку никто не заметил, она так и висела, где ее привязали). Была уже почти полночь. Бильбо спрятал веревку, присел отдохнуть и попытался представить себе, что будет дальше, но ничего не придумал.

Ровно в полночь он разбудил Бомбура, а сам свернулся калачиком в своем углу, не дослушав благодарности толстячка (чувствуя, что не очень-то заслужил ее). Он заснул почти мгновенно, забыв все свои печали до утра. Ему снилась яичница с ветчиной.

Глава семнадцатая. Битва пяти воинств

На следующий день трубы запели в лагере очень рано, и вскоре по узкой тропе к Горе уже спешил бегом первый гонец. Он остановился, не добежав до стены, окликнул гномов и спросил, не соблаговолит ли Торин выслушать новых послов, ибо произошли кое-какие события и обстановка изменилась.

– Должно быть, Даин! – сказал Торин, услыхав. – До них дошла весть о его походе. Я знал, что это сразу подействует! Проси их прийти малым числом без оружия, и я их выслушаю, – крикнул он гонцу.

Примерно в полдень осажденные снова увидели знамена Озерных жителей и Лесных эльфов. К стене подошел отряд из двадцати воинов. Перед тем как вступить на узкий карниз, они положили на землю мечи и копья и стали подниматься к Воротам. Гномы с удивлением увидели Короля эльфов и Барда. А перед ними шел высокий старик в плаще с надвинутым капюшоном и нес крепкий деревянный ларец, окованный железом.

– Привет тебе, Торин! – сказал Бард. – Ты не изменил решения?

– Мои решения не меняются от нескольких закатов и рассветов, – ответил Торин. – Вы опять пришли задавать мне праздные вопросы? Я вижу, что орда эльфов не ушла, как я просил! Значит, нам не о чем говорить.

– Неужели ничто не убедит тебя пожертвовать своим золотом?

– Ничто из того, что ты и твои друзья могли бы предложить.

– Даже Аркенстон Фрайна? – спросил воин, и тут старик открыл ларец и высоко поднял алмаз. Свет заструился от его руки, яркий белый свет в прозрачном утреннем воздухе. Торин застыл как от удара.

Некоторое время никто не произносил ни слова. Наконец Торин прервал молчание, и в его голосе слышался гнев:

– Это камень моего отца, значит, и мой тоже. Зачем мне выкупать свое? – а потом взяло вверх удивление: – Но как вам досталось мое наследство? Или незачем задавать такой вопрос ворам?

– Мы не воры, – ответил Бард. – Твое мы вернем тебе в обмен на наше.

– Как он оказался у вас?! – закричал в ярости Торин.

– Это я им дал, – пискнул Бильбо, выглядывая из-за стены. Ему стало очень страшно.