Хоббит. Путешествие по книге

И тем не менее позже путники узнают, что их якобы неудача в итоге обернулась полновесной удачей. По словам Беорна, старая лесная дорога, к которой пролегал их прежний маршрут, наверняка привела бы их к гибели. Ею теперь «часто пользуются гоблины, а сама дорога, как он слыхал, на востоке сильно заросла и упирается в непроходимые болота». Отклонение от маршрута, которое поначалу, казалось бы, погубило замысел гномов, на самом деле спасло их от поражения.

Однако удача Бильбо и гномов оказывает воздействие не только на их собственный поход; судя по всему, один-единственный поворот их судьбы спас тысячи жизней и изменил расстановку сил во всем крае. Убегая в главе шестой от гоблинов, Бильбо и его спутники в конце концов вынуждены забраться на деревья, спасаясь уже от волков. Само собой, выясняется, что поляна, на которой их загнали на деревья, – условленное место, где встречаются волки и гоблины. Более того, благодаря еще одному совпадению волки и гоблины собирались встретиться на поляне именно в эту ночь. Какое чудовищное невезение! Гномы столько усилий потратили, чтобы ускользнуть от своих врагов – и теперь угодили именно туда, где одни враги решили встретиться с другими. Решительно, Бильбо и гномов кто-то сглазил!

Впрочем, сколько бы неприятностей ни сулила эта ситуация Торину и компании, она – наивысшее благо для лесорубов, которые живут в горных долинах. Нынешнюю встречу на поляне гоблины и волки замыслили для того, чтобы объединенными силами напасть на «деревни, ближние к горам», и полностью их изничтожить. Все «храбрые лесорубы», их жены и дети «были бы убиты, кроме тех немногих, кого гоблины отняли бы у волков и утащили пленниками в свои пещеры» (перевод мой. – Т. К .). Однако благодаря счастливому случаю, который этой ночью привел в горы Гэндальфа, гномов и Бильбо, задуманное нападение уже не состоится, а поскольку Верховный Гоблин убит и вожак волков пострадал от огня – новых набегов в ближайшее время можно наверняка не ждать. Теперь гоблины жаждут отомстить гномам, а не застигнуть врасплох лесорубов; к тому времени об их замыслах уже стало известно Беорну, и он также может предпринять кое-что, дабы им помешать. Немыслимая вереница неудач, выпавшая на долю гномов, изменила, быть может, все соотношение сил в Диком Краю, а также сохранила множество невинных жизней. Уже начинает казаться, будто поход гномов – только часть некоего обширного замысла, который изменит судьбу всего Среднеземья.

Отдаленный отзвук этого мотива – мотива судьбы – можно обнаружить даже там, где его меньше всего ожидаешь встретить: в песне, которую гномы поют ночью в доме Беорна. Пируя с Беорном, гномы слушают его рассказы про «дикие земли» по эту сторону гор и в особенности про «ужасный Черный Лес». От этих разговоров гномам становится не по себе: речи Беорна напоминают, что вскоре и им самим придется думать о том, как пройти через этот мрачный лес. Позднее, когда Беорн уходит, гномы начинают петь:

The wind was on the withered heath,

but in the forest stirred no leaf:

there shadows lay by night and day,

and dark things silent crept beneath.

Ветер дул над Иссохшей Пустошью, / но в лесу не шевельнул ни листа: / там тени лежали днем и ночью / и черные твари бесшумно рыскали под ними.

The wind came down from mountains cold,

and like a tide it roared and rolled;

the branches groaned, the forest moaned,

and leaves were laid upon the mould.

Ветер прилетел с холодных гор / и, словно прибой, ревел и перекатывался; / ветви скрипели, лес стонал, / и листья падали на рыхлую землю.

The wind went on from West to East;

all movement in the forest ceased,

but shrill and harsh across the marsh

its whistling voices were released.

Ветер летел с запада на восток, / всякое движение в лесу прекратилось, / но пронзительно и хрипло над болотами / звучали его свистящие голоса.

The grasses hissed, their tassels bent,

the reeds were rattling – on it went

o’er shaken pool under heavens cool

where racing clouds were torn and rent.

Травы шелестели, их метелки гнулись, / трещали камыши – а он летел / дальше над потревоженным озером под стылым небом, / по которому быстро неслись тучи, разорванные в клочья.

It passed the lonely Mountain bare

and swept above the dragon’s lair:

there black and dark lay boulders stark

and flying smoke was in the air.