Хоббит. Путешествие по книге

Бильбо оказался так же устойчив к унынию гномов, как прежде был устойчив к их безудержному ликованию. Все тот же бэггинсовский деловой взгляд на вещи, прочно вросший в обыденную реальность и неподвластный прихотям воображения, который в Озерном городе помешал Бильбо заразиться всеобщим воодушевлением, сейчас не дает ему погрузиться в уныние, которое все сильнее одолевает гномов по мере приближения к Горе. У гномов, судя по всему, опускаются руки при одной мысли о том, что они «очутились в безлюдном, заброшенном месте, без всякой надежды на помощь», но Бильбо – существо более практичное. Нынешнее их положение – для него задача, почти головоломка, решение которой надо попросту отыскать. Он «часто брал у Торина карту и рассматривал ее, вдумываясь в значение рун и лунных букв». Гномы слишком упрямы и целеустремленны, чтобы сдаться, однако практичность им не свойственна – и порой кажется, что им недостает способности работать головой. Именно Бильбо принуждает гномов «начать опасные поиски потайной двери на западных склонах». Несмотря на то что единственный способ проникнуть в Гору, не потревожив Смога, – это отыскать тайный вход, обозначенный на карте Трора, гномы явно не могут обойтись без понуканий Бильбо, чтобы наконец приступить к поискам. Основательный и прозаичный подход мистера Бэггинса, по сути, единственное, что на этом этапе продвигает участников похода к намеченной цели. В Черном Лесу Бильбо стал подлинным предводителем отряда; сейчас же, на склонах самой Горы, экспедиция грозит превратиться в спектакль одного актера.

Даже когда Бильбо падает духом и становится «не бодрее других», его угрюмость заметно отличается от состояния гномов. Вместо того чтобы подобно гномам бесцельно слоняться по лагерю, Бильбо обращает взор на запад и не сводит глаз с дороги, которая ведет к дому. Хоббит, как он сам объясняет гномам, сидит на пороге и думает; однако размышляет оно вовсе не о том, как войти в Гору, но о том, как вернуться в свой невысокий Холм, который остался далеко на западе. В Озерном городе гномы отпраздновали свое возвращение слишком рано; вот теперь они действительно вернулись к Горе – и попросту не знают, как быть дальше. Бильбо достиг самой дальней точки своего «материального» путешествия; Гора и Холм располагаются на противоположных полюсах мира. Хоббит сидит, «прислонившись к скале», и неотрывно смотрит туда, где «в голубой дали остался мирный западный край, где остались Холм и его норка в Холме» (перевод мой. – Т. К .). Бильбо остро осознает контраст между Горой и Холмом, между безопасным уютным домом и безжизненной, осененной тенью дракона пустошью, где ему предстоит завершить свое, казалось бы невозможное, дело, прежде чем он сможет хотя бы направиться в сторону дома. Однако же тихая жизнь хоббичьей норки Бильбо одинаково далека от мечтаний, которым предаются жители Озерного города и (недолгое время) гномы. Что бы ни происходило, к событиям здесь, на Востоке, Бильбо причастен лишь «по долгу службы».

Отчужденность Бильбо от настроений и поступков гномов обостряется еще и потому, что он относится к этому путешествию совершенно не так, как гномы. Гномы выступили в поход, который имеет громаднейшее значение и для них самих, и для их близких. Бильбо же – профессионал, который работает на них за обещанную награду, в сущности, малоприятный наемник. Это различие в положении Бильбо и гномов наглядно проявляется чуть ли не со второй главы. Когда гномы видят мерцающий между деревьев костер троллей, они говорят: «В конце концов, с нами Взломщик». В этой фразе читатель может расслышать не только напоминание о том, что Бильбо – наемная рабочая сила, но и отчетливое разделение на «мы» и «он»: Бильбо с ними, но не один из них. Несмотря на то что хоббит и гномы стали настоящими друзьями и вместе побывали во множестве передряг, это разделение так до конца и не исчезло. В самом начале десятой главы, когда Торин, выбравшись полуживым из бочки, кряхтит и стонет на берегу Долгого Озера, Бильбо напоминает ему, что эта «дурацкая затея… да, да, ваша, а не моя!».

Отчужденность между Бильбо и гномами по-прежнему заметна и на склонах Одинокой Горы, но в сравнении с началом похода ее проявление разительно изменилось. Во второй главе Бильбо был настолько не уверен в себе, так страстно желал произвести выгодное впечатление на своих новых товарищей, что без единого возражения отправился на стоянку троллей, хотя и понятия не имел, что там делать и чего именно от него ожидают. В одиннадцатой главе раздосадованные гномы заводят речь о том, что надо бы отправить Бильбо пройти через Главные ворота: «Раз у него есть кольцо-невидимка – значит, теперь с него и спрос больше». На сей раз Бильбо решительно наплевать, что там думают гномы о его профессиональном мастерстве, – он встревожен и раздражен тем, что его снова хотят отправить одного на разведку. Бильбо по-прежнему достаются опасные поручения, но теперь он лишь утомленно досадует на то, что в очередной раз придется вызволять гномов из неприятностей.