Хобо

«Твой спонсор», сказал я как можно более невыразительным тоном, почти удивленным тем, как он не понимает то, что само собой разумеется. Ей богу, космос огромен, особенно наш, нишвилский. Я и сам много раз убеждался в этом. Теперь была очередь Барона совершить мягкую посадку. Он знал, что я не решился бы подсовывать ему туфту, и от этого еще больше нервничал, он уже клюнул и теперь должен был выслушать меня до конца. Чтобы потом стереть меня в порошок или же бросить мне кусочек сахара.

«И кто же этот спонсор? Стиви Уандер?». Загадочный оскал выбился из сил и хотел выиграть время. Кое-что он нащупал, но все еще не въезжал, где тут голова, а где хвост.

«Пижон Гиле». Я приблизился к краю стола, чтобы ему легче было следить за моими словами. Я больше не был пришельцем в чужом космосе. «У него есть и радиостанция, и фирма звукозаписи. Не многовато ли, чтобы остаться в деле, для человека, который ебет отстающих в развитии малолетних девочек? Я уверен, ему будет очень приятно уступить радиостанцию деловому партнеру, то есть тебе. Разумеется, за символическую компенсацию».

«Каковы размеры символической компенсации?» Его пальцы стали липкими от желания прощупать ситуацию.

«Отпущение грехов», я позволил себе улыбку триумфатора, в честь Барона. «Ты пощадишь его жизнь и свободу. Ебля малолетних девочек это ведь нехорошее нарушение закона, не так ли?»

«Кто не платит, тому вкатят», Барон смотрел на окружающий мир принципиально. Я чувствовал, что он повелся. Новое дело уже проникло в его кровеносную систему. Его гавайская рубаха подмышками начала собираться в складки. Я сделал это, вбил последний гвоздь в жирного слизняка Пижона Гиле.

«Итак, я предлагаю тебе чистое дело. С контрактами и остальными бумагами, все подписанное и с печатями».

«Кто ты такой, чтобы предлагать мне дело?». Хозяин не хозяин, если он не следует своей логике. Так поддерживается порядок в космосе.

«Дело твое и только твое», подтвердил я в рамках его логики.

Барон фыркнул и встал. Но к бару не пошел. Он сунул руки в карманы широких льняных брюк с бесчисленными сборками и зашагал вокруг стола. Вот почему его стол был таким огромным. «Пеница тебя хвалит, говорит, в нужный момент ты превращаешься в зверя. Это хорошо, но береги силу и нервы. Для вас двоих здесь будет много работы. И это не должно выглядеть как рэкет. Отношения с полицией становятся все дороже и дороже».

«Барон, я не занимаюсь выколачиванием долгов. Я маркетинговый агент «Радио Барон», представился я очень, очень официально.

«Маркетинговый агент», повторил Барон. «Звучит хорошо. Оставайся на профессиональном уровне. Я не хочу, чтобы поднялся шум».

«Все, что будет слышно, это только музыка и реклама». Я производил все более убедительное впечатление, я контролировал свой транс, не позволяя себе слишком высоко подняться в глазах Барона.

«Хорошо», он провел новую черту, «я разработаю детали, а потом мы навестим Пижона Гиле. И ему пора воспарить духом».

Я был абсолютно уверен, что Пижон Гиле никогда не размышлял о духе. Тем хуже для него. Похоже, что скоро он его увидит. Я нисколько не сомневался, что он очень, очень удивится, когда поймет, что дух, который ему явился, состоит из плоти и крови.

* * *

Оказалось, что у Пижона Гиле проблемы не с духом, а со слухом. Он не услышал Барона. Что еще за партнерство, что за общая собственность? Возможно, ему в уши попал мускус — пахло от него так, как будто он принимает ванны из одеколона и не смывает с себя мыло.

«Попроси техников надеть наушники». Барон покашлял очень, очень учтиво.

«Зачем?» растерянно спросил самозваный «продюсер развлечений».

«Не хочу, чтобы они слышали секретные переговоры». Барон был одним из немногих людей, которые нон-стоп упражняются в развлечениях.

«Нет никакой необходимости, Барон. У меня есть свой кабинет», и он показал рукой на обклеенную постерами дверь.

«Наш разговор не для этой кладовки». Барон жаждал развлечений, жаждал и сгорал от нетерпения. «Сделай, как я тебе сказал, или они услышат твои причитания».

С беспокойством в голосе и полным сумбуром в голове Пижон Гиле повернулся к звукооператору и ведущему и сказал, чтобы они надели наушники. Те не заставили просить себя дважды, тут же прильнули к пульту и микрофону и уплыли в эфир.

«Кто ты такой, чтобы отказываться от моего предложения?», Барон защипнул пальцами кожу на щеке Пижона Гиле. И принялся ее закручивать, как закручивают кусок бекона, с которого не перестает капать жир. Я вспомнил, как еще мальчишкой учил Бокана, что такое «индейский огонь». Он терпел гораздо лучше, чем Пижон Гиле, который выл и рычал, вертя головой. Совсем как морской лев в цирке, когда он концом морды подбрасывает мяч.