Хочешь, я буду твоей мамой?

Олеся Юрьевна Лихунова Хочешь, я буду твоей мамой?

Предисловие

Я решила собрать свои дневниковые записи, которые вела четыре года с июля 2012 по декабрь 2016. С того момента, как мы взяли в семью нашего первого приёмного сына и по сей день.

Возможно, когда-нибудь они станут основой или частью моей будущей книги, а пока это просто черновик, который, надеюсь, будет кому-то полезен.

Я не буду давать никаких рецептов или советов будущим приёмным родителям, как пережить адаптацию или как вести себя правильно. Ответы на эти вопросы нужно искать в книгах детских психологов. Напишу, с какими проблемами пришлось столкнуться нашей семье, и какие решения мы находили, а выводы делайте сами.

Также я уберу записи о моих кровных детях. Потому что с ними этот дневник становится совсем не читабельного размера. Я очень люблю Машу и Тимура, об их детстве можно написать отдельно целую книгу, но здесь я хотела бы сделать акцент на воспитании пятерых наших приёмных детей.

С чего всё началось

Наша семья до 2012 года была самой обыкновенной: папа, мама, дочка Маша и сын Тимур. Если бы кто-нибудь сказал нам тогда, что через четыре года в нашей семье будет уже семеро детей, мы бы ни за что не поверили.

Но в один осенний вечер я листала ленту социальных сетей и увидела фотографию восьмимесячного мальчика Вадима, которому искали родителей.

Я сидела перед монитором и вглядывалась в его лицо. Почему-то мне подумалось, что этот малыш мог бы быть моим сыном. Бедняжка, как ему живётся там без мамы и папы? Вздохнув, я стала читать о чём-то другом.

Через некоторое время мне снова попалась эта фотография. Я позвала мужа: «Посмотри, какой милый мальчик совсем один». Саша задумчиво пожал плечами.

А я всё смотрела на эту фотографию и думала: а почему бы нам не забрать его себе?

Я стала искать информацию о том, какие нужно собрать документы, чтобы стать приёмными родителями, читать истории других приёмных семей. Меня настолько захватила эта тема, что больше ни о чём другом я не могла думать.

Но попытки поговорить с мужем на эту тему заканчивались неудачей. Он был уверен, что не сможет привыкнуть к чужому мальчику, опасался дурной наследственности и просто не хотел, чтобы в жизни нашей спокойной счастливой семьи что-то изменилось.

А я уже скопировала фотографию Вадима себе на компьютер и каждый день с тоской разглядывала её.

И читала, читала всё, что только могла найти на тему усыновления. Особенно внимательно читала истории семей прошедших через тяжелейшую адаптацию. Вечером маленькими порциями пересказывала всё мужу. Он уже понял, что моему новому увлечению сопротивляться бесполезно и покорно слушал.

А в разгар празднования Нового года, я попросила мужа назначить день, когда я могу пойти в опеку и просто спросить про этого мальчика. Просто спросить. Чтобы я ждала этого дня. Саша сдался: «Так и быть, в мае сходи в опеку и спроси».

И до мая я буквально считала дни, продолжая читать книги и сайты для приёмных родителей и разглядывать Вадимкину фотографию.

В назначенный день я, прокручивая в голове заготовленные вопросы, побежала в опеку.

Мне казалось, что сотрудники опеки встретят меня с радостью, вцепившись в возможность определить в нашу прекрасную семью этого несчастного мальчика. Но они разговаривали со мной более, чем сдержанно. Выдали список документов, которые нужно было собрать и спросили, на какую дату я планирую записаться в Школу приёмных родителей: с сегодняшнего дня или с 1 сентября. Ждать сентября мне совсем не хотелось, и я позвонила мужу, чтобы посоветоваться, собираемся ли мы прямо с сегодняшнего вечера записаться на обучение в эту школу. Саша, вздохнув, согласился, и я стала с нетерпением ждать вечера.

Обучение в Школе приёмных родителей мы проходили вместе с мужем. Я переживала, что ему не понравится проходить все эти психологические тесты или будет неинтересно слушать преподавателей. Но мои опасения были напрасны. Муж активно выполнял все задания, отвечал на вопросы психологов, вступал в дискуссии с другими участниками школы. Это было так интересно и захватывающе, что сплотило нас ещё больше.

Когда, наконец, мы получили заветную справку об окончании ШПР, Саша сказал, что теперь чувствует уверенность, что мы справимся.

И тогда я позволила признаться самой себе, что мне очень страшно стоять на пороге такого решения. Я решила зайти на сайт и ещё раз посмотреть на Вадима, но вдруг не нашла его фотографию на привычном месте. Прошло больше полугода и фотографии подросших детей обновили. Еле-еле нашла нашего мальчика, с разбитым и замазанным зелёнкой носом. Вадим заметно подрос, на тот момент ему было уже 1,5 года.

Нам оставалось только дождаться заключения из опеки и поехать знакомиться.

Часть первая. Знакомство с Вадимом

21 июля 2012 года