Хочешь? Получай!

Пока толковой информации удалось собрать не так уж много, так как грамотных и образованных людей практически не попадалось, но даже из того что удалось наскрести можно было сделать кое-какие выводы. Степняки хаживали в земли вольных баронств как к себе домой. Тактика была стандартной. Налетели — ограбили и быстро тикать, пока по ушам не надавали. Главной целью налётов было продовольствие и пленники, да и торговыми караванами не брезговали, невзирая на сильную охрану. Судя по многочисленным рабским караванам в степи, дело это было поставлено на широкую ногу и оставалось только удивляться, почему вольные баронства с графствами и герцогствами до сих пор не объединились, чтобы прекратить это форменное безобразие, ведь такие налёты больно бьют по хозяйственной деятельности аристократии, существенно снижая доходы. Определённо, кому-то было выгодно такое положение дел, ведь не спроста пленников скупают на корню и куда-то увозят на больших морских кораблях. Пока размышлял о странности этого мира, я и не заметил, как подошёл к воротам, возле которых меня дожидался командир боевой дружины, которому я присвоил звание есаула.

— Ну, здравствуй Борислав. Поздравляю с успешным рейдом.

— День добрый атаман. Рейд действительно прошёл удачно. Захватили четыре каравана, взяв при этом в качестве трофеев чуть более сотни лошадей с повозками и продовольствием, да ещё три походные кузницы с кузнецами-рабами. Людей с собой привели более двух сотен, среди которых есть священник с двумя монахами и один переписчик книг вместе с полной телегой дорогого пергамента. Помимо этих образованных в одном из караванов были три десятка пленённых воинов, до недавнего времени служивших в дружине барона Фальго, спесивого и заносчивого до невозможности.

— Воины и грамотные люди нам действительно очень нужны, ведь мальцов наших надо учить грамоте и счёту. — Одобрительно покачав головой, высказал я своё мнение и, разгладив отросшие усы, распорядился:

— Борислав рейды пока следует прекратить, на месяц, а может быть и больше. Степняки далеко не дураки. Думаю, пропавшие караваны уже вызвали в их среде некоторое беспокойство, не хватало ещё кинуться на розыски виновников, и придут сюда, а мы ещё не готовы, да и продовольствия у нас в обрез. Семьсот человек — это предел, который мы в состоянии содержать, да и то на достаточно скудном пайке.

— Прекратить, так прекратить, хотя конечно пощипывать степняков дельце выгодное, особенно после совершённого ими налёта. В карманах и походных сумах некоторых иногда не только медь с серебром попадается, но и золотишко разное. Монеты в основном, но и ювелирные украшения тоже бывают. Жаль только деньги тратить негде, ни кабаков, ни винокурен у нас нет, да и купцы пока не захаживают. Кстати, как полагается, общинную долю сегодня вечером в казну внесём.

— Ладно, пойдём на освобождённых пленников взглянем. Деньги — это конечно важно, но люди куда важнее, да что там говорить! Люди вообще главная ценность, не пойму только, почему аристократия настолько расточительно относиться к своим подданным, позволяя степнякам столь нагло и безнаказанно разбойничать на своих землях.

Борислав, прежде служивший в дружине графа Гонзы, пренебрежительно махнув рукой, ответил:

— Да, что им беспокоиться о каких-то крестьянах, вечно копающихся в земле? Приносят доход — хорошо, а нет, так с войной пойдут к соседу и там поживятся трофеями, если конечно сосед такому деятелю шею не свернёт.

Ничего не ответив есаулу, я вышел через открытые ворота и направился к бараку, где женщины уже кормили бывших пленников горячей ухой с сухарями и холодным квасом. Без гастрономических изысков, зато сытно и питательно. Войдя на территорию фильтрационного лагеря, я присмотрелся к измождённым людям и, заприметив священника с двумя монахами, подошёл к ним дал распоряжение:

— Приятного аппетита уважаемые. Как только отобедаете, пройдите в дальнюю избу, мне с вами с глазу на глаз переговорить требуется.

Не став дожидаться ответа, я резко развернулся и решительным шагом направился в домик, где я обычно проводил беседы с освобождёнными пленниками. Войдя в помещение, я сразу устроился за грубо отёсанным столом и, достав блокнот с картой, занялся изучением предыдущих показаний, желая более точно сформулировать вопросы, но долго мне этим увлекательным делом заниматься не позволили появившиеся служители культа. Оторвавшись от записей, я поднялся и вежливо предложил:

— Проходите почтенные и присаживайтесь. К сожалению, мне нечего вам предложить, слишком бедно мы живём. Как вас зовут, кстати? Меня вот кличут атаман Кудряш.

Священник, поглаживая бороду, внимательно вгляделся в мои глаза и задумчиво ответил: