Хочешь Жить - Стреляй Первым

Сейчас опять сложилась одна из ситуаций, из-за которых я чувствовал себя словно на другой планете, настолько все было чужим и незнакомым. Но делать было что-то надо. Натура, привыкшая к риску и постоянной готовности к действию, взяла вверх. Мелкими перебежками, с винчестером наперевес, я быстро пересек открытое пространство, время от времени, припадая к траве. Лошадь, при виде меня легонько заржала и попыталась отойти, но ее удерживал повод, зажатый в левой руке, лежащего без сознания, человека. Быстро осмотрел его. Итоги были неутешительны. Два ранения в бедро и грудь, к тому же он потерял много крови. Судя по всему, он был ближе к смерти, чем к жизни.

'Хорошо хоть без сознания. Умрет, не мучаясь'.

Мои мысли отражали не равнодушие к человеческой жизни, а практичность. Работа приучила меня быть холодным и расчетливым, а в жизни - деловым и практичным. Вот и сейчас перевязка могла помочь этому человеку, как мертвому лекарство. Он был еще жив, только потому, что лежал неподвижно. В этой ситуации я ничего не мог для него сделать, только похоронить его. И даже это было проблематично, так как лопаты у меня с собой не было. Поднявшись с корточек, внимательно осмотрелся, но вокруг, насколько хватало взгляда, никого не было. Тогда я подошел к лошади, собираясь порыться в чужих дорожных сумках, как та, подняв голову, шумно фыркнула.

- Спокойно, лошадка, спокой... - не успел я договорить, как услышал за своей спиной хриплый, полный боли, негромкий голос: - Ты... Джек... Льюис?

Змея не делает такой быстрый бросок, с какой скоростью я развернул ствол винчестера на голос. Лицо незнакомца кривилось от страданий, но глаза смотрели ясно, словно боль их не коснулась.

- Подойди... ближе, - тут боль снова заставила его скривиться. Помолчав, он продолжил. - Я умираю?

Подойдя к нему, я еще раз оглядел горизонт, только потом опустился на колени перед раненым.

- Да. Я ничего не могу сделать. Перевязывать твои раны, только мучить тебя. Ты потерял слишком много крови.

Он продолжал смотреть на меня, словно хотел услышать от меня что-то еще. Мне трудно было представить, что может ждать человек в подобной ситуации. Помощи? Молитву? Хотя по его жесткому лицу, пристальному взгляду и мощному телосложению, не скажешь, что такой человек, может просить и унижаться перед кем-то. Все же я решил прояснить этот вопрос, хотя бы для себя.

- Если тебе так будет легче, я могу перевязать тебя.

- Не... надо. Воды.

Я снял с его лошади флягу и напоил раненого.

- Лучше... стало, - с минуту мы смотрели друг на друга. - Ты... здесь... зачем?

- Ехал мимо. А ты откуда меня знаешь?

- Я.. Барни... Фергюссон. Агентство... Пинкертона.

Теперь было понятно, откуда он меня знает. Такие, как он, должны были все знать о таких, как я. Это их работа. Особенно, если он работает здесь, на Западе.

'Кстати, зачем он здесь? И на кого охотиться? Может, на меня?'.

- Слышал о таком. Так что тебя привело в эти края?

В его взгляде явственно проступило удивление. Видно, я должен был отреагировать на него как-то иначе. Черт! Я же разыскиваемый властями преступник! Мне положено, услышав подобные слова, хищно оскалиться и достав нож, начать пробовать его остроту пальцем, перед тем как начать нарезать на лоскуты представителя закона.

'Черт! Все время забываю об этом бандите Льюисе!'.

- Ты... точно... Льюис?

Этот вопрос неожиданно навел меня на оригинальную идею. В какой-то мере, она могла скрасить последние минуты жизни этому человеку.

- Слушай, Барни. Ты все равно умираешь, поэтому я тебе могу признаться. Я не тот Джек Льюис, о котором ты слышал. Мой дух, душа или сознание, назови, как хочешь, переместилось из будущего на сто сорок лет назад, оказавшись в теле бандита Льюиса. Звучит, как бред, но это правда.

В глазах агента зажглись искорки интереса. Даже лицо перестало выглядеть восковой маской.

- Значит, душа бессмертна? - его голос дрожал, но фраза прозвучала ровно и четко, словно жизнь нашла в нем новый источник силы.

- Честно говоря, не знаю. Но то, что произошло со мной - свершившийся факт.

- У тебя странный акцент.... И говоришь ты... как учитель. Может в твоих словах... А-а-а!

Стон прервал его слова. Гримаса боли стянула лицо. Мне показалось, что он уже отходит, но агент оказался крепче, чем я думал. Чувство долга этого человека оказалось таким сильным, что сумело в последний момент вырвать его душу из лап смерти.

- Я... приехал сюда,...за мальчиком. Отыщи его.

Я несколько опешил от такого необычного заявления, но смолчал. Пусть надеется, если ему так нравится. Тут бы самому ноги унести, а он мне предлагает заняться поисками какого-то мальчишки.

- Выполнишь,... получишь деньги... в Нью-Йорке. Кармашек... в моем поясе. Тай?ник... в седле. Дневник.... Там все.

Его голос слабел с каждой секундой. Черты лица, и без того худого, окончательно заострились.

- Кто тебя ранил, Барни?

Он с трудом выговаривал слова, гаснущее сознание заставляло его делать перерывы, съедать окончания слов.

- Грогги... 'Мексиканец'. За голову... награда. Хотел зара...ботать. Их там... осталось... трое. Я убил....