Хочу бабу на роликах !

Я долго бегом бежала прочь от своего бывшего дома, от своей бывшей жизни. Немного очухавшись, позвонила Эмме, сказала, что паспорт уже у меня.

- Отлично, давай вместе пообедаем. Я за тобой заеду ровно в два. Пока!

Я посмотрела на часы. Начало одиннадцатого.

Быстро, однако, я подвела черту под своей семейной жизнью. До часу дня я пешком бродила по раскаленному городу и так устала, что даже думать о Глебе не было сил. Таким я его не видела никогда. И, надеюсь, не увижу больше. Но ничего не пожалею, чтобы он когда-нибудь приполз ко мне...

Увидев меня, Эмма только головой покачала:

- С муженьком встречалась, что ли?

- Да, черт бы его побрал.

- Поберет, поберет, не расстраивайся, подруга.

Подышишь годик средиземноморским воздухом, охолонешь маленько, и покажешься ему на глаза, его так еще колбасить будет, не дай бог!

- Да ну его к черту, не хочу я ничего!

- А у тебя другой мужик-то на примете есть?

- Да так... Ничего существенного.

- Ты с ним спишь?

- Нет.

- А твой муж по этой части как?

- Хорошо. По этой части даже слишком хорошо.

- Кобель?

- Эмма, мне сейчас неохота про это говорить.

- Поняла. Ладно, поговорим на Майорке. Сядем вечерком на балконе с видом на море, винца испанского хлопнем, языки сами развяжутся. Мне тоже есть что порассказать...

- А сейчас ты лучше расскажи мне про свою дочку. Как ее зовут?

- Дуня. Дуняша.

- Какое чудное имя! А где же она учится?

- Там и учится, в испанской школе, она знаешь как по-испански чешет, и по-английски тоже. Вообще умная девка, читать любит до страсти, но с характером. Если обидится, то уж надолго. Может месяц не разговаривать.

- А ты часто к ней ездишь?

- То-то и беда, что часто не выходит, - вздохнула Эмма. - Между прочим, она рада будет, если ты с ней подружишься. Ты как с детьми, умеешь?

- Наверное...

- А у тебя почему своих-то нет?

- Об этом тоже поговорим на балконе с видом на море.

- Годится! Только я тебе так скажу: о мужиках слезы лить - последнее дело. Не стоят они того. Мне сразу легче стало, как только я поняла - все они скоты. Иной раз думаешь, а почему он так поступил?

А потом сама себе ответишь - потому что скот, и сразу легче становится.

- Мне такой способ нравится, - рассмеялась я. - Эмма, а ты Тарасу ящик шампанского поставишь?

- Уже! Вчера отправила. Я, Саша, чтоб ты знала, свое слово всегда держу, по крайней мере пока это от меня зависит.

- Эмма, а когда ты успеваешь писать?

- Да в любую свободную минуту, я прямо как ненормальная стала. Ты на компьютере умеешь?

- Нет, у меня машинка электрическая.

- фигня! Надо компьютер осваивать, вот освоишь - заколбасишься. А я много времени в самолетах провожу или в машине и там сюжеты придумываю. Или, предположим, я героя какого-нибудь выдумаю, ну хорошего, конечно, и вроде в него влюбляюсь. И у меня тогда такой кайф. Понимаешь, этот-то мужик уж точно будет делать все так, как мне надо... Ну я и оттягиваюсь, - смущенно призналась Эмма. - Ты только не смейся. И вообще, я от этих книг торчу! Помню, первый раз взяла в руки готовую книжку - чуть не уписалась от радости. Но уж точно говорят: "Бодливой корове бог рог не дает". Писать-то хорошо у меня никак не получается. Я даже думала в Литературный институт поступить, но один умный мужик сказал, что научиться хорошо писать нельзя, это дело природное. А ты как думаешь?

- Ну откуда я знаю...

- Ладно, не бери в голову.

- Эмма, а у тебя на Майорке свой дом?

- Ага. Только ты про это не трепись, ладно? Я про него никому не говорю, а то давно б уже отныкали... Я сказала, а ты забыла, договорились?

- О чем забывать-то? Я уже и не помню.

- Наш человек! Слушай, а что за колечко у тебя такое интересное, сроду таких не видела. Дай посмотреть! Класс!

- Это мне от бабушки досталось.

- Так оно вроде не старинное.

- Да. Это от Картье.

- Круто! - рассмеялась Эмма. - Кстати, давай паспорт, а то забудем!

Я протянула ей паспорт. Она раскрыла его.

- Так, Ордынцева Александра. Ордынцева? Слушай, а Глеб Ордынцев случайно не твой муж?

- Случайно мой.

- Ну блин! Охренительный кобель! Я как раз в больнице лежала, когда "Частного сыщика" крутили!

Да, подруга, я понимаю, что ты от него ноги сделала... Сплошная головная боль!

- Нет, я бы сказала - сплошной геморрой!

- Сочувствую. - Она посмотрела на часы. - Хорошенького понемножку. Сейчас я тебя отвезу, и дальше мы держим связь. Ты пока можешь не работать, закругляй свои дела в Москве. Кстати, тебе бабки нужны? Могу проавансировать.

- Нет, спасибо, пока не нужно.

Я никому ничего не говорила о внезапном богатстве. Меня оно пугало. Зато разговор с Эммой подействовал на меня умиротворяюще. Я успокоилась и по зрелом размышлении пришла к выводу, что все оскорбления, брошенные мне в лицо Глебом, были от бессилия и растерянности. Он просто еще не умел жить без меня. Ничего, скоро научится. Дело нехитрое.

***

Вечером мне позвонила Уля:

- Где ты, блудная дочь? Тебе не стыдно? Совсем забыла меня!

- Мне стыдно, Улечка, правда, но тут столько всего случилось.

- И у тебя нет потребности со мной поделиться?

Нашла другую конфидентку?

- Никого я не нашла, просто... Понимаешь, бабушка умерла.