Хочу бабу на роликах!

– Фигня! Надо компьютер осваивать, вот освоишь – заколбасишься. А я много времени в самолетах провожу или в машине и там сюжеты придумываю. Или, предположим, я героя какого-нибудь выдумаю, ну хорошего, конечно, и вроде в него влюбляюсь. И у меня тогда такой кайф. Понимаешь, этот-то мужик уж точно будет делать все так, как мне надо… Ну я и оттягиваюсь, – смущенно призналась Эмма. – Ты только не смейся. И вообще, я от этих книг торчу! Помню, первый раз взяла в руки готовую книжку – чуть не уписалась от радости. Но уж точно говорят: «Бодливой корове бог рог не дает». Писать-то хорошо у меня никак не получается. Я даже думала в Литературный институт поступить, но один умный мужик сказал, что научиться хорошо писать нельзя, это дело природное. А ты как думаешь?

– Ну откуда я знаю…

– Ладно, не бери в голову.

– Эмма, а у тебя на Майорке свой дом?

– Ага. Только ты про это не трепись, ладно? Я про него никому не говорю, а то давно б уже отныкали… Я сказала, а ты забыла, договорились?

– О чем забывать-то? Я уже и не помню.

– Наш человек! Слушай, а что за колечко у тебя такое интересное, сроду таких не видела. Дай посмотреть! Класс!

– Это мне от бабушки досталось.

– Так оно вроде не старинное.

– Да. Это от Картье.

– Круто! – рассмеялась Эмма. – Кстати, давай паспорт, а то забудем!

Я протянула ей паспорт. Она раскрыла его.

– Так, Ордынцева Александра. Ордынцева? Слушай, а Глеб Ордынцев случайно не твой муж?

– Случайно мой.

– Ну блин! Охренительный кобель! Я как раз в больнице лежала, когда «Частного сыщика» крутили! Да, подруга, я понимаю, что ты от него ноги сделала… Сплошная головная боль!

– Нет, я бы сказала – сплошной геморрой!

– Сочувствую. – Она посмотрела на часы. – Хорошенького понемножку. Сейчас я тебя отвезу, и дальше мы держим связь. Ты пока можешь не работать, закругляй свои дела в Москве. Кстати, тебе бабки нужны? Могу проавансировать.

– Нет, спасибо, пока не нужно.

Я никому ничего не говорила о внезапном богатстве. Меня оно пугало. Зато разговор с Эммой подействовал на меня умиротворяюще. Я успокоилась и по зрелом размышлении пришла к выводу, что все оскорбления, брошенные мне в лицо Глебом, были от бессилия и растерянности. Он просто еще не умел жить без меня. Ничего, скоро научится. Дело нехитрое.

Вечером мне позвонила Уля:

– Где ты, блудная дочь? Тебе не стыдно? Совсем забыла меня!

– Мне стыдно, Улечка, правда, но тут столько всего случилось.

– И у тебя нет потребности со мной поделиться? Нашла другую конфидентку?

– Никого я не нашла, просто… Понимаешь, бабушка умерла.

– Ох, Санька, прости, я ж не знала. А ты даже на похороны поехать не смогла, вот свинство! Но это очень печальное событие, а радостные есть?

– Есть! Давай я завтра к тебе приеду и все расскажу! А как твои дела? Как Сигизмундыч?

– Да все то же: вздохи, комплименты, изредка поцелуйчик… Да черт с ним, лишь бы деньги платил. Он, сучара, что-то задерживает гонорар, а у меня тачка сдохла окончательно. Я без нее как без рук, вернее, без ног. Сама понимаешь. Когда ты завтра сможешь приехать? Мне бы лучше во второй половине дня.

– Договорились! Я приеду часам к трем-четырем.

– Только не надуй меня в очередной раз.

– Клянусь!

– Ну то-то же!

Меня вдруг осенило. Я подарю Уле машину! Да, да, конечно, это гениальная идея. Я могу сейчас подарить ей хоть «мерседес», но «мерседес» она просто не примет, а вот новенькие «Жигули» – это в самый раз. Такая сумма не будет ее морально обременять.

Я уже представила себе, как завтра поставлю новую тачку у нее под окнами, выведу старшую подругу на балкон и скажу: «Смотри, Улечка, какая машина! И вот тебе от нее ключи!» Или нет, лучше так: я под каким-нибудь предлогом выведу ее во двор, подойду к машине, открою ее и скажу: «Мы едем в ресторан, обмыть твою обновку!» «Мою?» – остолбенеет Уля.

И я радостно рассмеялась при одной только мысли о том, как она удивится! Уж кто-кто, а она заслуживает такого подарка! Это Глеб, как оказалось, не заслуживал всей той любви, которую я ему отдала. Нет, о нем я больше ничего не хочу знать. Суметь бы еще выкинуть его из памяти, стереть… Хорошо бы попасть в небольшую аварию, стукнуться башкой и заработать легкую амнезию, как в сериалах, но такую, чтобы все другое помнить, а Глеба забыть… Вот дура, сказала я себе. У тебя есть воля? Есть. Но с другой стороны, сейчас даже телевизор включить нельзя, чтобы не наткнуться на его рожу, и во всех журналах – он… Ничего, на Майорке, наверное, нет ни наших журналов, ни нашего телевидения – с глаз долой, из сердца вон. И вообще, пошел он! Лучше помечтаю, как удивится Уля… И как обрадуется! А чего зря мечтать, с самого утра завтра поеду в автомагазин и куплю… Я куплю ей «девятку», там же, где Глеб покупал, нам все мгновенно тогда оформили.

Эта мысль показалась мне такой удачной, что я развлекала себя ею весь вечер, старательно отгоняя воспоминания о последней встрече с Глебом. Я едва дождалась утра, оделась во все новое и поехала покупать машину.