Хочу бабу на роликах!

Я положила трубку. Сердце колотилось как бешеное. Меня всегда волновал его голос, вообще голос для меня очень важен в мужчине… Ах боже, да ведь Глеб не мужчина, он актер, напомнила я себе. Права, бесконечно права Уля, актеры не мужчины, как бы хорошо у них ни обстояло с потенцией. Одно я знала точно: когда приду в свою бывшую квартиру к своему бывшему мужу, я должна выглядеть на пять с плюсом. А не расстроенной и обиженной чувырлой. Я достала из конверта фотографию, сделанную Тарасом. Она придала мне сил, и я отправилась по магазинам. Роль одинокой богатой женщины, которая собирается жить на Майорке, мне показалась забавной, и я с наслаждением ее играла. Накупила шмотья, обуви, косметики, приволокла все это домой и стала примерять обновки, чтобы выбрать, в чем завтра пойти к Глебу. Мой облик должен быть совершенно новым. Я выбрала белые, очень элегантные брюки и темно-синюю рубашку. Все это мне здорово шло. И вообще, я стала куда больше нравиться себе, чем в прежней, замужней жизни. За последнее время я сильно похудела, глаза стали еще больше… Дура, сказала я себе, хочешь поразить в самое сердце Глеба? Зачем? Подумай лучше, что через два дня вернется Александр Андреевич… Что ж, ему я и так нравлюсь. Однако ему может не понравиться, что я уезжаю на Майорку. С Майоркой у меня связано очень забавное воспоминание. Я была еще совсем ребенком, мы с родителями поехали отдыхать в Тракай, и мама настояла, чтобы с нами ехала ее подруга, которую только что бросил муж, тетя Лера. Она оказалась совершенно непереносимой особой, всех допекла так, что папа, месяц державшийся с ней преувеличенно любезно, в сердцах сказал мне: «С этой Лерой я не поеду отдыхать даже на Майорку!» Тогда это звучало совершенно фантастично, как если бы он сказал, что не поедет с ней даже на Венеру. И вот теперь я еду на Майорку! Что бы там ни говорил Шурик, кстати, не зря ведь Тарас предостерегал меня: «Не полагайся на Шурика». Вот я и не полагаюсь!

Ночь я спала ужасно, и к утру имела довольно утомленный вид. Ну и что? В конце концов, мало ли от чего я могла утомиться ночью, правда? Но когда я оделась, надушилась новыми духами, то ощутила такой подъем, что внутри у меня все пело. К счастью, никого из знакомых по пути я не встретила и уже в лифте подумала: открыть дверь ключом или позвонить? Нет, я позвоню и тут же отдам Глебу ключи.

Он распахнул дверь мгновенно. У меня сердце екнуло, до того он был хорош – в джинсах, без майки, с мокрыми волосами. Явно только что из душа.

– Сашка, ну что ты устроила? – кинулся он ко мне. – Я же чуть с ума не сошел, когда обнаружил, что тебя нет и еще какая-то идиотская записка… Тебе кто-то что-то обо мне наговорил, а ты поверила?

– Не кто-то, а ты сам!

– Что – я сам?

– Глеб, это все неважно, а важно то, что я хочу развестись, и как можно скорее!

– Зачем такая спешка? Я так и знал, что у тебя есть любовник, я был в этом уверен, ты наставляла мне рога и водила меня за нос много лет, и все эти трогательные истории о том, как ты была прислугой, не более чем удачная отмазка! И кто же этот счастливец, хотелось бы знать. Чем он лучше меня, а? Богаче, наверное, вот в чем дело! Но это ты зря, я теперь тоже начал зарабатывать!

– Глеб, нападение – лучшая оборона, это давно известно. Если ты думаешь, что я стану оправдываться, в чем-то тебя разубеждать, то напрасно. Говорю же, мне нужен только паспорт и развод.

В этот момент зазвонил телефон. Глеб в ярости схватил трубку, но тут же сбавил тон, – видимо, звонок был важный. А я тем временем заглянула в ванную, нет ли там следов посторонней дамы. И, разумеется, на полочке под зеркалом стояла чужая губная помада. Это было опять до того банально, что я рассмеялась. Ощущение банальности отступало почему-то лишь в общении с Эммой и при мысли о Майорке.

Я вернулась в комнату. Глеб еще говорил по телефону. Я села на диванчик, с такой любовью купленный совсем недавно… Наконец Глеб положил трубку.

– С телевидения звонили, предлагали попробоваться на роль ведущего в какой-то игре. Хорошие деньги, между прочим.

– Поздравляю. Так как насчет развода?

– Торопишься? – с неприязнью взглянул на меня муж.

– Просто я уезжаю, и надолго, а если тебе приспичит жениться, где ты будешь меня искать?

– Во-первых, я жениться не собираюсь, это все дурацкие выдумки… Никого у меня нет…

– Да? И, скажешь, не было?

– И не было!

– А как же Лаура?

– Не говори глупости!

– Глеб, не надо выкручиваться, я все знаю, и про Лару-Лауру, и про Яну, которая доводит тебя до изнеможения…

Он вдруг покраснел. Я даже умилилась. Ведь он, в сущности, хороший парень. И превосходный актер.

Потому что, почувствовав, что краснеет, тут же изобразил праведный гнев, якобы вызвавший эту краску.

– Послушай, ты городишь какую-то чушь! Мне говорили, что актерские жены часто бывают ревнивыми до идиотизма, но ты-то вроде была не такая!

– Глеб, ну давай поговорим спокойно, как цивилизованные люди.

– Ты цивилизованная? Ты? Да ты просто заплесневела в последние годы, ты не можешь простить мне те жертвы, которые принесла. Я так и знал, что это случится!