Хочу бабу на роликах!

– Саш, я тебя оторву, а?

– Валяй! – потянулась я. Работа уже близилась к концу, и я делала в день до десяти страниц. – Надо немножко передохнуть.

– Понимаешь, я покопалась в Интернете – ну насчет твоего мужа…

– И что?

– Он жутко красивый.

– Это факт.

– Я тут для тебя скачала разные статейки про него, интервью – тебе, может, интересно?

– Надо взглянуть. Только не сейчас.

– Боишься?

– Да нет, просто неохота с рабочего настроения сбиваться. Знаешь что. Ты пока сложи все в папочку, но держи у себя. А я через недельку закончу и уж тогда на свободе погляжу. Договорились?

– Как хочешь, – пожала плечами девочка.

Мне, конечно, безумно хотелось взглянуть на эти статьи, но я и вправду решила сначала закончить работу.

– Слушай, Саш, а вот ты все закончишь, и что дальше?

– Дальше? Ну мама приедет, привезет новый роман, она давно грозится. Мы с ней вместе посмотрим этот, вдруг ей что-то не понравится…

– Ой, не смеши меня! Как ей может не понравиться? После ее кошмариков?

Ровно через неделю я закончила работу. Из тысячи ста семи страниц у меня получилось триста пятьдесят четыре. Я перечитала его целиком, и, ей-богу, он мне понравился.

– Дуня, пожалуйста, прочти! – взмолилась я. – Ты будешь самым первым читателем! И мне очень важно твое мнение.

– Саш, я, конечно, прочту, просто ради тебя, но я все равно знаю, что все клево получилось.

– Ты в меня веришь? – засмеялась я.

– Спрашиваешь!

Такое отношение девочки было приятно. И я с некоторым волнением вручила ей роман.

И уже на следующий день она мне заявила:

– Это кайф!

Но, отдавая Дуне роман, я взяла у нее папку с сообщениями о Глебе. Открыла ее с каким-то немного сторонним любопытством. Боже, чего там только не было! Интервью, фотографии, статьи, заметки, рецензии на спектакли… Он в октябре сыграл премьеру в антрепризе, а из театра все-таки ушел. Жаль, он был таким дивным Чацким. А еще он снимался в нескольких фильмах сразу. В одной заметке даже говорилось, что ему предложили роль в Голливуде, у самого Спилберга, и он сейчас «рассматривает предложение». В каком-то интервью его спросили, намерен ли он совсем порвать с театром, на что Глеб ответил, что ни в коем случае. Слава богу! Хотя какое мне до этого дело, одернула я себя. А вот это еще интереснее. Фотография, сделанная на какой-то презентации. Глеб в шикарном, незнакомом мне костюме с галстуком, в котором явственно видна булавка Мамонта Дальского, подаренная Инной Кирилловной, а рядом с ним молоденькая девушка, не очень высокая – верх ее прически едва достает ему до плеча, очень хорошенькая – с живыми темными глазами. И подпись – Глеб Ордынцев с подругой, Яной Беловой, каскадершей. Так вот она какая, эта Яна. Пикантная, в высшей степени пикантная. Каскадерша, значит, лихая, наверное… А в другой газете было интервью с ними обоими. Рубрика называлась:

«За чашкой чая». И на фотографии было видно, что чай они пьют на нашей кухне, из купленных в «Икеа» кружек…

А чего я, собственно, удивляюсь? Я уехала, а он остался. Природа, как известно, не терпит пустоты, особенно мужская, свято место пусто не бывает, и все такое прочее, более чем банальное… Здесь, на Майорке, это ощущение банальности ни разу во мне не возникало, и никакие мелодии, кстати, тоже не звучали. Ладно, чего я могла еще ожидать? Именно этого. Значит, удивляться и расстраиваться попросту глупо. У меня новая жизнь, и плевать я хотела на Глеба. Мне нельзя расслабляться, мне нужно работать, тогда я спокойна. Скорее бы приехала Эмма с новым романом.

Я пошла к Дуне.

– Дуняшка, свяжись с мамой по электронной почте, сообщи, что я все сделала и готова приступить к новой работе.

Дуня испытующе на меня поглядела и проговорила:

– Тебе кисло?

– Что?

– Тебе от той папки кисло? Хочешь работой все заглушить, да?

– А если и так?

– Слушай, я тут думала о тебе.

– Очень тронута.

– Подожди, я не самая глупая на этом острове, можешь мне поверить.

– Я это давно знаю. И что ты надумала, умная голова?

– Ты должна писать сама.

– Это ты мне уже говорила.

– Подожди, – отмахнулась Дуня, она явно была захвачена своей идеей. – Ты должна написать пьесу!

– Почему пьесу?

– Мне кажется, у тебя получится пьеса. У тебя люди так здорово разговаривают… Диалог классный! Я очень люблю пьесы читать. Я всего Лопе де Вега прочитала и Кальдерона, и Тирсо де Молину.

– Ну ты даешь! По-испански?

– Конечно, откуда тут русские книги? Вот стихи, например, я читать не люблю. А пьесы, даже в стихах, обожаю. И ты просто обязана написать пьесу!

– Но о чем? Я как-то не думала.

– Ты попробуй! Ты напишешь пьесу не просто так…

– А как? – испугалась я.

– Там должна быть отпадная роль для твоего Глеба!

– Роль для Глеба? – ахнула я.

– Именно! Ты только представь себе: ты напишешь пьесу – под псевдонимом, эту пьесу поставят, он будет в ней играть, это окажется гвоздем сезона, а ты придешь на премьеру, и зрители будут топать ногами, визжать и кричать: «Автора! Автора!» И тогда ты выйдешь на сцену, и твой Глеб увидит, что это ты… – захлебывалась Дуня. – Во кайф будет! Ломовуха! Правда, клевая идея?

– Зашибись! – засмеялась я. – Только тут очень много всяких сложностей.